Элизабет Страут — очень хорошая писательница, возможно немного слишком похожая на нобелевскую лауреатку Элис Манро и вместе с ней вливающаяся в важную традицию североамериканского рассказа и вообще прозы, которая исследует жизнь "маленького человека". Непременно жизнь обыкновенную, расположенную на пространстве "семья, тоска, работа", в том мире (это важно), в котором принципиально не существует ничего, что хоть в каком-нибудь приближении могло быть показано по телевидению, в мире окончательно далеком от всякой медийности, от всего, что нам сегодня подается как главное и интересное. Привязанности, неудачи, несбывшиеся мечты слабых, плохо артикулированных, странноватых людей — вот что не просто предлагается здесь как важное и ценное, а рассматривается сквозь увеличительное стекло невероятной силы.

Вероятно самый яркий (хотя "яркость" в данном случае почти оксюморон) представитель этой традиции — Реймонд Карвер, существом рассказов которого, по его собственным словам, были "реплики и тирады, умолчания и намеки, глупые воспоминания и женские жалобы". И Страут, безусловно, следует в его фарватере.

Но все эти черты, эти "умолчания и намеки" проявлены и сыграны в фильме так точно и неотступно, что фильм Холоденко скорее, чем экранизацией Страут, кажется киновоплощением некого "обобщенного" Карвера. (И уж, замечу в скобках, во всяком случае лучше передает его дух, чем снятый прямо по его рассказам фильм Олтмана "Short Cuts" — сам по себе замечательный, но как бы отменяющий "карверскость" залитыми блеском калифорнийского солнца кадрами и продавленной актерами эксцентричностью персонажей.)

И даже больше. Или — дальше. Сериал "Оливия Киттеридж" куда более явно и, главное, куда более чувствительно предъявляет связь этой прозы, всех этих американских рассказчиков с их общим кумиром — Чеховым.

Глядя на то, что играет Фрэнсис Макдорманд (особенно в первых двух сериях), невозможно отделаться от ощущения, что это нам таким совершенно отодвинутым от оригинального сюжета способом показывают знаменитый рассказ "Именины" ("Ее раздражали многолюдство, смех, вопросы, шутник, <...> дети, вертевшиеся около стола; ее раздражало, что Вата похожа на Нату, Коля на Митю и что не разберешь, кто из них пил уже чай, а кто еще нет. Она чувствовала, что ее напряженная приветливая улыбка переходит в злое выражение, и ей каждую минуту казалось, что она сейчас заплачет"). То есть даже не сам рассказ, а его суть, много раз повторенную и в других чеховских текстах: фальшь "обычной жизни" нестерпима до полной невыносимости, до задыхания, до самоубийственности, но высокомерный отказ от нее может быть еще более разрушительным и жестоким.

И если бы у слова "литература" не было б стольких отрицательных коннотаций, можно было бы сказать, что в этом кино — и даже в одном только повороте головы Макдорманд, в ее приподнятой брови — ее больше, чем в множестве выходящих сегодня литературных произведений. Смысла там точно больше. Вернее, смыслов.

Семейная сага



«Оливия» – крайне странное и неудобное произведение искусства. Его просто-напросто невозможно рекомендовать. Несмотря на заоблачное качество самого сериала, его тематика и манера повествования понравятся далеко не всем, и лично я не могу даже примерно очертить целевую аудиторию этого шоу.

«Оливия» – очень грустный, «пасмурный», сериал, крайне медлительный и густой, целиком и полностью завязанный на персонажах, психологии и диалогах. Здесь поднимаются не очень-то приятные темы – одиночество и самоубийства, депрессия, взаимное отторжение разных поколений, супружеская неверность, психические расстройства, несчастные случаи, болезни, старость и разлагающая атмосфера захолустья. Но более всего доминирует мотив абсолютной хаотичности всего и вся. Когда добрые и искренние поступки через много-много лет оборачиваются несчастливой судьбой, невольно задумаешься, а есть ли вообще какой-то смысл барахтаться в жизненном болоте?

Ну что тут скажешь – «Оливия» предлагает весьма депрессивный и мрачный взгляд на мир, хотя при первом знакомстве это не очень-то бросается в глаза. В начальных сериях происходящее выглядит даже в чем-то забавно – эдакая изысканная трагикомедия. Но ближе к финалу сюжетные линии всё чаще и чаще кончаются печально, что малость подавляет.


Однако безусловным сердцем «Оливии» являются персонажи и работа с диалогами – наслаждение актёрской игрой сполна окупает все минорные нотки сериала и подпорченное им настроение. Драматическая постановка безупречна. Фактически «Оливия» – это образец того, как должны писаться диалоги и развиваться конфликты. Возможно, не все зрители оценят столь титаническую работу, но лично я получил море удовольствия от просмотра. Тот эталонный случай, когда персонажи сериала действительно общаются, а не просто тарахтят свои реплики по очереди, снабжая зрителя сюжетной информацией. В «Оливии» такой информации очень мало, зато каждый диалог раскрывает что-то новое о самих героях, добавляет к ним ещё одну грань. Не сериал, а любовная и профессиональная огранка характеров длиной в четыре часа.

Сами персонажи, разумеется, прописаны безупречно, и в первую очередь хороша сама Оливия, в честь которой и назван весь сериал. Каждый зритель увидит в ней что-то своё, и сколько я ни читал рецензии критиков и отзывы зрителей – все трактовки образа Оливии разительно отличаются от моего. На мой взгляд, Оливия получилась такой себе классической социопаткой и мизантропкой, но при этом не одномерной, а очень глубокой.

Голливуд обычно изображает социопатов стереотипными злодеями, однако Оливия не такая. В ней нет явной злобности, хотя надо отдать ей должное – приветливые улыбки она умеет гасить одним лишь взглядом, а уж как откроет рот, так наверняка испортит кому-то день. Но именно за её жизнью нам предлагают проследить целых двадцать пять лет. Это было бы скучно, если б не великолепная проработка сценария. При всей своей медлительности, «Оливия» непредсказуема, и сложно спрогнозировать не просто примерное развитие событий, но даже и окончание каждого конкретного диалога. Зарождающиеся скандалы вполне могут иссякнуть через минуту, зато невинный обмен репликами способен мутировать в колоссальную семейную свару. И наблюдать за этим – интересно.

Хотя в целом, повторюсь, этот сериал невозможно рекомендовать. «Оливия» очень уж требовательна и избирательна по отношению к своему зрителю – для наслаждения сериалом требуется некоторая усидчивость, а также интерес к людям и банальный житейский опыт. При этом единственным источником удовольствия зачастую служит лишь тонкий психологизм, незримо стоящий за каждым диалогом и каждым героем.

Да и вообще сериал холодный и неприветливый, а предлагаемая им точка зрения – это отстранённый, но пристальный взгляд на хаотичное буйство человеческих взаимоотношений и столкновений характеров. Ни дать ни взять – взгляд энтомолога, наблюдающего за копошением муравьев в саду. Только вместо муравьев в сериале представлены грустные и потерянные жители хмурой американской глубинки – стареющие, страдающие и умирающие не ради нагнетания драмы, а просто потому, что в жизни именно так и происходит.

Короче, зрелище получилось явно не для всех. Однако для отдельных киноманов этот мини-сериал может стать настоящей находкой – не пропустите. И пусть в конце каждый зритель сделает свои, только ему одному доступные выводы.

Рецензент: Мейн Хаус