Алиса в мире сказок
(к 90-летию со дня рождения Кира Булычёва)

Книга II. Козлик Иван Иванович

Глава 14. Бой с драконом

Мальчик правил вёслами, чтобы лодка не приблизилась к берегу, а Алиса стреляла из рогатки по преследователям, но ни разу не попала. Она положила рогатку на дно лодки и сказала:
— Боюсь, мы сегодня не успеем вернуться. Что у меня дома будет — страшно представить!
— Я тоже далеко от дома ушёл, — сказал мальчик. — Хоть бы живым вернуться.
— Вернёмся, — сказала Алиса. — Справимся.
Хотя она совершенно не представляла, как они выпутаются из этой истории, она понимала, что Герасику хуже, чем ей.
Ведьма попыталась было подняться в воздух на метле, но Алиса подняла рогатку и прицелилась. Ведьма увидела и вернулась обратно. Волки то выбегали на берег, то исчезали в кустах, а Кусандра мерно шагал по траве над водой и грозил лодке костлявым кулаком.
— Слышишь? — спросил вдруг Герасик.
— Что?
— Впереди что-то творится.
И в самом деле, оттуда доносился шум, звон, крики.
— Осторожнее греби, — сказала Алиса. — Неизвестно, что нас там ожидает.
— Здесь всё неизвестно, — ответил Герасик. — Скорей бы уж наступал ледниковый период.
Река повернула, и на том берегу, где бегали Ведьма с Кусандрой, открылось большое поле. На поле громадный огнедышащий шестиглавый дракон сражался с богатырём Силой.
По одну сторону их стояли разбойники, по другую столпились люди в длинных разноцветных халатах и целое стадо верблюдов и ослов, гружённых тюками и ящиками. Это был торговый караван, на который напал дракон. Если победит дракон, они смогут ограбить купцов, а если победит Сила, караван сможет продолжать свой путь. Поэтому разбойники криками и свистом поддерживали дракона, болели за него, а караванщики очень переживали за Силу.
— Нам туда! — сказала Алиса.
— Нельзя, — возразил Герасик. — Нас Кусандра с Ведьмой поймают.
— Не поймают. При разбойниках и при Силе не посмеют. Они же трусливые.
Мальчик нехотя подчинился Алисе.
— Может, всё-таки дальше поплывём? — спросил он, поворачивая к берегу.
— Сколько же нам плыть? — спросила Алиса. — Три дня? Пока не устанем и не заснём? Пока лодку к берегу прибьёт — к волчьему или к ведьминому?
Ведьма с Кусандрой, совсем оглупевшие от злости, поджидали их на берегу.
— Иди сюда, моя ласточка! — закричала Баба-Яга, увидев, что Алиса хочет сойти на берег. — Я тебя жду.
— Погодите! — ответила строго Алиса. — Разве не видите, что мой друг сражается с драконом?
— Вот пока он сражается, мы вас и схватим, — сказал Кусандра.
На другом берегу завыли волки. Они жалели, что упустили добычу.
Ведьма с Кусандрой уже тянули руки к Алисе, и тогда Алиса закричала:
— Атаман! Сила! Это нечестно! Они хотят нас схватить!
— Что такое? — Сила услышал голос Алисы и повернулся к ней. — А ну руки прочь от моих друзей!
Атаман разбойников тоже обернулся.
— Оставь девочку, — сказал он. — Это наши гости.
— А я пошутила, — засуетилась Ведьма, — я только хотела её погладить.
— Врёт, врёт! — крикнула с неба птица Дурында. — Она её съесть хотела!
Алиса, подхватив козлика, побежала вверх по склону, Герасик за ней следом.
— Погоди, Алиса! — крикнул богатырь. — Сейчас я расправлюсь с драконом и разгоню всю эту нечисть.
Ведьма и Кусандра переглянулись и тихонечко начали отступать назад.
Но богатырю дорого обошлась его забота об Алисе. Пока он смотрел на девочку, дракон подобрался к нему сзади и ударил тяжёлой когтистой лапой по шлему. Богатырь ахнул и рухнул, как дерево.
— Нечестно! — закричали караванщики.
— Честно! — закричали разбойники. — Он сам отвернулся!
Богатырь Сила с трудом поднялся на ноги и, отступая, отбивался мечом, закрывался щитом, но всем стало ясно, что удар потряс его так, что дракон вот-вот победит.
Разбойники достали кинжалы и сабли и стали приближаться к караванщикам. Они думали, что дело сделано. Ведьма с Кусандрой потихоньку подбирались к Алисе.
Дракон выпустил огонь из всех своих ноздрей, страшно зарычал и навис над богатырём. Еще один взмах тяжёлой лапы — и меч богатыря, сверкнув, отлетел в сторону. Караванщики охнули. Разбойники закричали:
— Вперёд, дракон!
— Стойте! — крикнула тогда Алиса и бросилась прямо к дракону.
Дракон прижал богатыря лапой к земле, наставил на него пять оскаленных морд, но одну всё-таки повернул к Алисе и спросил:
— Чего ещё?
— Здравствуйте, — сказала Алиса. — Вы меня не знаете, но я вас отлично знаю. У меня к вам послание.
— Послание? — спросил дракон. — Не жду я ни от кого никакого послания.
— Не верь ей! — закричала Ведьма. — Она подружка этого Силы. Она тебя отвлекает.
— Зачем же меня отвлекать? — спросил дракон. — Я никуда не спешу. Я его хоть сейчас могу растерзать, хоть через полчаса — мне спешить некуда. Я Змей Долгожеватель, тысячу лет живу и жую.
— Конечно, — заворчал богатырь, отворачиваясь, чтобы его не обожгло из пастей дракона. — Коня моего погубили, теперь любой дракон рыцаря одолеет. Это нечестно.
— А кто тебя просил на меня нападать? Ты же не чай пить со мной хотел?
— А что делать? — спросил Сила. — Что делать, если я слышу, как ты по соседству хулиганишь? Я же должен подвиги совершать. Ты, поди, тоже караванщиков не на чай звал.
— Помолчи, — сказал дракон раздражённо. — Надоел, всю шкуру мечом исцарапал. А ты, девочка, говори мне своё послание. Только поскорее.
— Передаёт вам привет мой большой друг, — сказала Алиса.
— У нас с тобой общих друзей быть не может, — сказал дракон.
— Передаёт вам привет ваш племянник Змей Гордыныч, — сказала Алиса.
— Быть того не может, — удивился дракон. — Он же от нас уехал.
— Там, куда он уехал, я с ним и познакомилась. Просил он вам привет передать, сказал, что отыскал пропавшую без вести вашу двоюродную племянницу Несси, которая живёт в шотландском озере Лох-Несс, и племянница тоже вам передаёт привет.
— Быть не может! — ахнул дракон. — Какая радость! — он повернул к Алисе все свои головы и всеми улыбался.
— И ещё Змей Гордыныч сказал, что вы мне всегда поможете и, если нужно, выполните любую мою просьбу.
— Разумеется! Конечно! А как мои родственники? Как они себя чувствуют? На здоровье не жалуются?
— Они себя хорошо чувствуют. Я вам потом расскажу.
— Почему потом?
— Потому что вы сейчас заняты.
— Ах да, рассеянность! — воскликнул дракон. — Я совсем забыл. Подождите минутку, пока я растерзаю этого пешеходного богатыря.
— А попросить вас можно?
— Проси. Слово Змея Гордыныча для меня закон. Я же его на коленях качал, из соски поил — мамаша его рано скончалась, вот я и заменил ему родителей.
— Я прошу вас освободить этого рыцаря.
— Этого? Пешехода? Никогда.
— Но почему же?
— А потому, что он тебе не нужен. Кому нужен богатырь, который не смог справиться с драконом? Он же будет посмешищем!
— Неужели все богатыри с вами справлялись?
— Ни один! — гордо ответил дракон. — Иначе, как бы я стал Долгожевателем?
— Значит, вы всех их растерзали?
— Ни в коем случае, — сказал дракон. — Так бы не осталось ни одного рыцаря.
— Тогда я ничего не понимаю, — призналась Алиса.
— Чего тут понимать, — ответил Змей Долгожеватель. — Все наши встречи заканчиваются вничью. Подерёмся день-другой, а потом разъезжаемся. Я объявляю, что победил рыцаря, а рыцарь объявляет, что убил дракона. Мы же спортсмены, а не убийцы.
— Тогда тем более вам надо освободить рыцаря.
— Какой же он рыцарь, если без коня?
— Он не виноват. У него коня Великан съел.
— Всё равно виноват. Попался мне в лапы, теперь я его растерзаю. Случай редкий, но в истории такое встречалось.
— Прав он, — сказал богатырь Сила. — Чего уж меня жалеть. Не уверен, не лезь. Без коня нам сражаться не велено. Так что я не возражаю.
Тут в разговор вмешались караванщики. Главный караван-баши с длинной седой бородой в полосатом, шёлковом халате подошёл поближе к дракону и сказал, низко поклонившись:
— Ваше сиятельство, позвольте нам слово сказать.
— Говори, — ответил дракон. — У меня настроение хорошее. Всех могу выслушать.
— Пощади рыцаря, — сказал караван-баши. — Пощади его и спасёшь нас. Ведь ты первым на нас напал, а теперь вот вороньё слетелось, разбойники, ведьмы, прочая нечисть, хотят нас убить, ограбить, по миру пустить. А ведь мы не просто караванщики, мы идём в замок волшебника Ооха. Везём шербет и восточные сладости на великое собрание волшебников.
— Куда вы идёте, мне дела нет, — сказал дракон. — Мы, драконы, волшебникам не подчиняемся. Мы злодействуем в своё удовольствие. Если вижу караван, я на него нападаю, если вижу рыцаря, я на него нападаю, если вижу беззащитную принцессу, я беру её в плен. Иначе какой из меня дракон?
— Но я ведь тоже прошу, — сказала Алиса. — Вы забыли?
— А это серьёзнее, — сказал дракон. — Если ты настаиваешь, не могу спорить. И вообще у меня нога устала его держать. Он же дёргается.
Дракон с отвращением убрал ногу и вдруг незаметно для окружающих подмигнул Алисе. По толпе разбойников прокатился гул разочарования.
— А вы, шакалы, молчите, — сказал дракон. — А то и до вас доберусь.
Он дунул огнём, и все разбойники, Ведьма и Кусандра покатились по земле, а потом исчезли в лесу.
Караванщики начали собирать своих верблюдов, а дракон предложил Алисе проехать до замка волшебника у него на спине. И Алиса согласилась, тем более что караван-баши дал ей шёлковую шитую золотом подушечку, чтобы удобнее сидеть. Алиса ехала верхом на драконе и рассказывала о Змее Гордыныче.
За драконом тянулся караван, а в конце шёл печальный рыцарь Сила и вёл за руку Герасика. Герасик вёл козлика.
Когда впереди показались зубцы каменных стен замка, дракон остановился и сказал:
— Дальше мне ходить не положено. Идите без меня.
Он стоял и ждал, пока все пройдут мимо. Все проходили и благодарили дракона за благородство, а дракон всем отвечал:
— Не меня благодарите, а эту отважную принцессу.
А когда с ним поравнялся рыцарь Сила, дракон наклонился к нему и сказал громким шёпотом, который все услышали:
— Будем считать, что наш поединок закончился вничью. Я никому не скажу… — и дракон захохотал всеми своими шестью головами.
— Ладно уж, — сказал рыцарь Сила, который был очень гордым и не любил подарков от драконов. — Дай только обзаведусь конём, тогда снова встретимся в чистом поле.
— Давай-давай, — согласился дракон. Он стоял на пригорке до тех пор, пока караван не дошёл до самых ворот замка. И уже опустился мост, и стража выбежала навстречу, когда до Алисы донёсся трубный голос Змея Долгожевателя:
— При первой возможности пришли мне портрет Несси в полный рост. Запомнишь?
— Запомню! — крикнула в ответ Алиса.

Алиса в мире сказок
(к 90-летию со дня рождения Кира Булычёва)

Книга II. Козлик Иван Иванович

Глава 15. В замке Ооха

Когда Оох узнал, что в гости к нему приехали Алиса с Иваном Ивановичем, он сразу выбежал во двор.
Он оказался просто и скромно одетым волшебником с бородой до пояса. Ростом Оох был чуть повыше Алисы, но в его глазах и осанке было что-то такое волшебное, что Алиса сразу успокоилась: наконец-то они добрались до настоящего волшебника, который им поможет.
— Ах, — сказал чародей, увидев козлика. — Вы так изменились, Иван Иванович! Это настоящее несчастье.
Козлик понурил голову: он согласен с волшебником.
— За десять тысяч лет своей жизни я не сталкивался с таким случаем. Я слышал, правда, что одного козлика всё-таки удалось расколдовать домашними средствами, но боюсь, что это неправда.
— Неужели ничего нельзя сделать? — расстроилась Алиса. — А мы так надеялись на вас.
— Ах, как грустно, — сказал волшебник. — Всё, что когда-то было сделано, можно изменить. Это мировой закон. Всё, что было запутано, можно распутать, всё, что было завязано, можно развязать. Это тоже мировой закон. Только надо догадаться, где и как это делается.
К ним подошёл караван-баши, который следил, как разгружали караван, уносили в подвалы бурдюки с прохладительными напитками, высыпали в вазы сладкое печенье, резали халву и рахат-лукум, разворачивали рулоны шелков, бархата и атласа.
— Мой уважаемый Оох-оглы, — сказал он, разглаживая свою седую бороду, которая была всего на два пальца короче, чем борода у волшебника Ооха, — мой дорогой Оох-ака, — сказал караван-баши. — Я заклинаю тебя всеми заклинаниями Востока и всеми мольбами нашей старой дружбы. Помоги моим друзьям. Если бы не благородная Алиса-джан, ты бы не увидел не только наших товаров, которые нужны, чтобы волшебники, колдуны, мудрецы, маги и заклинатели смогли совещаться в культурной обстановке, но и не увидел бы меня — твоего старого друга, великого мага Кемаля ар-Рахима.
— Я всё понимаю, всё понимаю, — ответил Оох. — Я сделаю всё от меня зависящее, хотя ты знаешь, что даже от меня не всё зависит.
Тут раздался удар колокола, который раскатился над землёй, под землёй и за облаками.
— Простите, — сказал тогда волшебник Оох, — я с вами заговорился и чуть не пропустил первый колокол. Собрание волшебников начинается, а я ещё не переоделся.
Волшебник не успел договорить, как начали появляться его гости.
Один толстый и очень важный колдун возник прямо посреди двора, из ничего, другой прилетел в виде летучей мыши, как только коснулся земли, превратился в молодого человека с очень старыми глазами, потом из облака, которое повисло над замком, спустились сразу три одинаковых мага, в длинных, до земли, чёрных балахонах, украшенных золотыми звёздами, у самых ворот вдруг вырос из трещины между камней алый цветок, распустился на глазах, и из него вышла миниатюрная фея. Волшебник Оох подставил ей ладонь, и она гордо взошла на неё, подобрав шлейф белого платья. Странное превращение произошло с караван-баши Кемаль ар-Рахимом, который вдруг вырос на голову, его седая борода стала иссиня-чёрной, а кожа приобрела загадочный зеленоватый блеск. Оказывается, он и вправду был магом.
Увидев, что Алиса смотрит на него с удивлением, караван-баши произнёс:
— Не удивляйся, что я не смог справиться с драконом. Это не моя специальность. Я отличаюсь мудростью и могу вычислять судьбу по звёздам, но когда встречаюсь с драконами, приходится надеяться на богатырей да ещё на девочек из будущего, таких, как ты, Алиса!
А волшебники всё приходили, приезжали, прилетали, возникали и вырастали. Скоро весь двор был полон удивительными существами.
— Добро пожаловать, — сказал им Оох. — Я попрошу всех уважаемых гостей пройти в зал замка, где мы и будем заседать.
Волшебники направились внутрь замка, а Оох сказал Алисе:
— Я попрошу тебя с козликом тоже пойти на собрание. Возможно, кто-нибудь из моих гостей подскажет тебе, как спасти Ивана Ивановича.
— А мне можно пойти? — спросил Герасик.
— Ни в коем случае, — ответил волшебник Оох. — Ты же самый простой человек крестьянского происхождения.
— Он изобретатель, — сказала Алиса. — И очень способный.
— Тем более, — сказал волшебник Оох. — И пожалуйста, Алиса, не вмешивайся в обычаи нашей Легендарной Эпохи. И без тебя тошно.
Герасик остался во дворе замка, но он не расстраивался, потому что рассматривал верблюдов, которых раньше не видел. А богатырь Сила, как нетрудно догадаться, улёгся спать у самой двери на кухню. Из-за этого всем слугам и поварам приходилось через него перешагивать, что их очень сердило.

Алиса в мире сказок
(к 90-летию со дня рождения Кира Булычёва)

Книга II. Козлик Иван Иванович

Глава 16. Второй консилиум

Когда Алиса вошла в высокий зал замка, ярко освещённый тысячью свечей, устланный драгоценными коврами, волшебники уже расселись на диванах, которые стояли по стенам зала. Все они были серьёзны и значительны, они вежливо кивали друг другу головами, здоровались и говорили вполголоса. Алиса подумала, что они похожи на московских профессоров, которые ещё вчера совещались о судьбе козлика Ивана Ивановича. Волшебники были на удивление разного вида и размера, и самых разных специальностей. И добрые, и равнодушные, и злые, и коварные, и гордые, и скромные, и всемогущие, и только мудрые… Но всё это были самые настоящие волшебники, повелители Легендарной Эпохи. Волшебник Оох велел Алисе сесть на стул у входа.
— Молчи, — приказал он, — без моего разрешения ни слова. Я совсем не уверен, что здесь тебе будут рады.
С этими словами он прошёл в конец зала, где на возвышении стоял простой деревянный стул. И сел на него.
— Добро пожаловать, уважаемые коллеги, — сказал он. Удобно ли вам, не дует ли, не устали ли вы с дороги и от ваших трудов?
Волшебники молча склонили головы. Им было удобно и не дуло.
Оох хлопнул в ладоши, тут же вбежали слуги, которые несли подносы с прохладительными напитками, печеньем, конфетами и восточными сладостями. Каждый поставил свой поднос перед своим волшебником, и тут же слуги исчезли, как будто растворились в воздухе.
— Вы, как и положено волшебникам, — сказал Оох, — уже догадались, зачем я вас собрал. Я собрал вас потому, что надвигается ледниковый период. К сожалению, никто из нас не сможет остановить ледник, поэтому наша Легендарная Эпоха завершается. Но мы не можем завершить её просто так, словно нас и не было. Поэтому нужно решить, сможем ли мы пережить ледниковый период, а если не сможем, что сделать, чтобы память о нас осталась на Земле.
Волшебники снова молча, наклонили головы, точно, как профессора на консилиуме.
— Я давно собирался провести такое совещание, — сказал мрачный, похожий на ворона, волшебник в чёрном халате. — Но дела не позволяли.
— Мы все встревожены, уважаемый Мерлин, — ответил чёрному волшебнику Кемаль ар-Рахим. — И мы должны быть благодарны уважаемому Ооху, что он собрал нас здесь.
Волшебники налили себе по стакану прохладительного напитка и заели восточными сладостями.
— Кое-что нам известно, — сказала маленькая хрупкая Фея, которую трудно было бы разглядеть на диване, если бы не приятное голубое сияние вокруг неё.
— Не зря же мы волшебники. Легендарная эпоха кончится, но в информированных кругах говорят, что люди переживут ледниковый период и в дальнейшем будут жить без нас, волшебников, сами по себе.
В зале возникло волнение, и даже раздались возмущённые голоса.
— Это клевета! — крикнул одетый в шкуры и дикий на вид лесной колдун. — Куда им без нас! А кому они подарки носить будут? Кому они зерно отдавать будут? Кто их будет наказывать? Нет уж, вымирать, так вместе!
— Люди наглеют! — воскликнул Мерлин. — Вчера один простолюдин дубиной свалил трёх сказочных рыцарей. Если так дальше пойдёт, закона и порядка на Земле не останется. Я предлагаю всех людей извести.
— А, сейчас! — воскликнул горбатый маг в медном шлеме. — Прилетаю я во двор замка и вижу человеческого мальчишку, который нагло говорит: «Бронзовый век уже кончается. Пора переходить на железные шлемы!» Это он мне говорит, который в медном шлеме уже тысячу лет ходит, и все передо мной трепещут.
«Зря, — подумала Алиса, — Герасик стал давать советы волшебнику. Волшебники не терпят советов».
— Спокойно, спокойно! — сказал волшебник Оох. — Дорогие гости, маги, волшебники и колдуны. Я понимаю ваши чувства. Но, к сожалению, историю нам не остановить. Наше время на Земле истекает. Хотим мы того или нет, люди справятся без нас. И даже во многом нас превзойдут.
— Не может быть! — закричали волшебники.
— Поглядите в угол, — сказал волшебник Оох. — Видите там девочку и козлика?
Все волшебники поглядели в угол. И Алисе стало страшно. Хоть они давно уже вымерли и их нет, это были очень могущественные существа, и от их взглядов у Алисы свело руки и ноги, а козлик осел на задние ножки.
— Эта девочка, — сказал волшебник Оох, — приехала к нам из отдалённого будущего, когда люди будут летать по небу и даже добираться до звёзд.
— Ха-ха-ха! — рассмеялись три одинаковых мага в балахонах с нашитыми на них звёздами. — Разве она не знает, что небо твёрдое, а звёзды прибиты к нему гвоздями?
— Всё равно мы сильнее, — проворчал колдун в шкурах. — Я видел в одном волшебном королевстве карету, которая без лошадей ездила. Такое они смогут?
— Это называется автомобиль, — сказала Алиса. — Его давно уже изобрели.
— А вот так, — пискнула Фея, — с места на место перелететь вы смогли бы?
— Она блеснула и исчезла. И тут же оказалась на другом конце дивана.
— Разумеется, — сказала Алиса. — Это элементарная телепортация. Целый институт этим занимается.
— Но уж волшебного зеркальца вы не сможете придумать, — сказала красивая волшебница со злым лицом. Вместо волос у неё шевелились чёрные змейки. — Чтобы поглядеть в него и увидеть, что в другой земле происходит, ну и, конечно, узнать, есть ли на свете кто милее, и прекрасней, и белее…
— Нет ничего проще, — сказала Алиса. — Вы, очевидно, имеете в виду телевизор. А если два зеркальца в разных землях, это называется видеофон.
Волшебникам Алисины слова не понравились. Некоторые даже заскрежетали зубами от злости. Поэтому Оох поднял руки и сказал примирительно:
— Ну ладно, ладно, не будем спорить. Однако я даю вам слово, что эта девочка — из будущего.
— А что она здесь делает? — спросила Фея.
— Она пришла к нам за помощью.
— Зачем же ей наша помощь, если люди всё сами умеют? — спросил ехидно волшебник Мерлин.
— У неё случилось несчастье. Её другу Ивану Ивановичу известный здесь некоторым самозванец Кусандра подсунул стакан с водой из болота, называемого Козлиное Копытце. И вот Иван Иванович превратился, простите, в копытное животное.
— А он тоже из будущего? — спросил кто-то из волшебников.
— Он известный в будущем мудрец, — ответил Оох. Алиса заметила, что Оох ни слова не сказал о Заповеднике сказок. И понятно, почему молчит. Ведь волшебники сейчас злятся на людей, что они ледниковый период переживут и ещё научатся к звёздам летать. Для них Заповедник сказок — чистой воды оскорбление.
— Чего им помогать, — сказал Мерлин. — Пускай все козликами станут, мне не жалко.
— Да на всех в болотце воды не хватит, — расхохотался дикий колдун.
— Мне стыдно вас слушать, волшебники, — сказал Кемаль ар-Рахим. — Где ваше благородство, где широта души? Я думаю, что, если мы не переживём ледниковой эпохи, туда нам и дорога. Недостойны мы идти в будущее. Эта девочка, рискуя жизнью, пошла к нам в Легендарную Эпоху, чтобы помочь другу. Она не испугалась дракона и Бабы-Яги, чтобы, спасти нас, караванщиков. А мы не хотим ей помочь. Стыдно!
— И в самом деле, не очень хорошо получается, — сказала Фея. — Ведь девочка не виновата в ледниковом периоде.
— Нас её дела не касаются, — сказал Мерлин.
Волшебники разделились на две половины. Одним было стыдно, и они хотели Алисе помочь, другие, негодяи и эгоисты волшебного племени, хотели, чтобы Алиса ушла ни с чем. А дикий колдун даже предложил и Алису заколдовать, чтобы не лазила в чужие эпохи. Наконец, когда принесли ещё прохладительных напитков и конфет, волшебники успокоились. Оох сказал:
— Прежде чем эта девочка уйдёт отсюда, предупреждаю, что ни один золотой волос не упадёт с её головы, потому что она моя гостья, и повторяю мой вопрос. Знает ли кто-нибудь из уважаемых волшебников, как расколдовать человека, который превратился в козлика, потому что выпил воды из Козлиного Копытца?
— Я рада бы помочь, но не знаю как, — сказала Фея.
— У нас в лесу давно такого не было, — сказал дикий колдун.
— Не может быть, чтобы не было средства, — сказал волшебник Оох. — Неужели мы все вместе не сможем расколдовать одного козлика?
— Я мог бы высчитать по звёздам, где хранится такое средство, — сказал звездочёт в синем балахоне. — Но это займёт тридцать два года.
— Думайте, волшебники, думайте! — воскликнул Оох. — Сильнее думайте!
— Думаем! — ответили волшебники. Волшебникам стало стыдно. Какие же они правители Легендарной Эпохи, если не могут расколдовать одного козла?
— А что, если спросить джиннов? — сказал вдруг Кемаль ар-Рахим.
— А в самом деле — если спросить джиннов? — воскликнула Фея.
— Может, и в самом деле спросить джиннов? — сказал Мерлин. — Они такие древние, что всё знают. В худшем случае они заколдуют и девочку.
— А где сейчас джинны? — спросил Оох. — Как их найти?
Все волшебники обернулись к Кемалю ар-Рахиму, но тот печально почесал свою чёрную бороду и ответил:
— Всё не так просто, друзья. Всё не так просто.
— А что тут сложного? Они же в твоих краях живут, у Аравийского моря и в других таких же песчаных местах.
— Понимаете, в чём дело, — сказал Кемаль ар-Рахим. — Джинны, узнав, что надвигается ледниковый период, страшно расстроились. Они ведь теплолюбивые. И они решили обмануть судьбу. Залезли в глиняные кувшины и велели отнести себя в секретную пещеру на острове Содейда. Там их и замуровали. Они думают пролежать в глиняных кувшинах, пока не пройдёт ледниковый период. А как потеплеет, вылезут наружу.
— Какое коварство! — закричали волшебники. — Какая низкая трусость! Мы думаем, волнуемся, переживаем, а они уже в кувшинах прячутся.
— Каждый спасается, как может, — ответил Кемаль ар-Рахим. — У каждого своя мораль, а у джиннов, как известно, нет никакой морали.
— А джинны помогут? — спросил Оох.
— Если захотят, то помогут. У них хранятся средства от всего, в том числе от колдовства. Но в пещеру к ним знает дорогу только Синдбад-мореход. А где его найдёшь?
— Это уж её дело, — сказал Мерлин. — Мы и так потеряли два часа на пустые разговоры. Хочет спасти своего козлика, пусть едет к Аравийскому морю и сама ищет остров Содейда.
— Правильно, — согласились остальные волшебники. — Мы своё дело сделали. Мы дали совет.
Алиса поняла, что больше она здесь ничего не добьётся. Она поднялась и сказала:
— Большое спасибо за внимание. А вы не подскажете, как добраться до острова Содейда?
— Я бы рад тебе помочь, — сказал Оох, — но собрание нельзя откладывать. Волшебники ждут. Будь дружком, выйди во двор, спроси караванщиков, они всё знают и подскажут.
Алиса ещё раз поблагодарила волшебников и вышла из зала.
Дело было плохо. До вечера домой не вернуться. И ещё неизвестно, согласятся ли помочь джинны.

Алиса в мире сказок
(к 90-летию со дня рождения Кира Булычёва)

Книга II. Козлик Иван Иванович

Глава 17. Путешествие в Аравию

Когда Алиса вышла во двор замка, солнце стояло совсем высоко в небе. Середина дня: А ничего ещё не сделано. Козлик жался к её ногам, что-то хотел сказать, но разве поймёшь этого профессора?
Богатырь Сила храпел у двери на кухню и шевелил губами. Видно, ему снилось, что он обедает. Мальчик Герасик торчал в открытых дверях кузницы и, когда Алиса окликнула его, только отмахнулся — он был очень любопытным мальчиком.
А вообще-то на дворе было пусто и даже не у кого спросить дорогу в Аравию, которая, если верить учебникам географии, лежит далеко на юге. И почему здесь нет самой обыкновенной пассажирской ракеты?
— Алиса, — окликнул её волшебник Кемаль ар-Рахим. — Чем ты расстроена?
— Я не знаю, как мне добраться до Аравии, — сказала Алиса. — И это самое главное.
— Значит, ты не отказалась от своего замысла? — спросил волшебник.
— А почему я должна отказываться?
— Но ты же устала и хочешь домой.
— Домой я, конечно, хочу, — сказала Алиса. — Но как же я вернусь с пустыми руками?
— Ты мне нравишься, девочка, — сказал старый волшебник. — И поэтому я тебе помогу. Пешком до Аравии тебе не добраться, пришлось бы полгода идти. Но есть у меня одно средство, я им сам почти не пользуюсь, потому что со здоровьем у меня неладно, насморком страдаю.
Волшебник хлопнул в ладоши, и тут же из-за угла выскочили его слуги в халатах с кривыми саблями за поясами.
— Принесите-ка мне ковёр-самолёт, — сказал Кемаль ар-Рахим, — он на моём верблюде, в правом тюке лежит.
— Настоящий ковёр-самолёт! — обрадовалась Алиса. — Вы мне очень помогли.
— Ковёр так настроен, что привезёт тебя прямо к моему дому. Стоит мой дом на берегу Аравийского моря. И живёт в нём моя прекрасная дочка Шехерезада. Она тебе понравится.
— Та самая Шехерезада?
— На свете только одна Шехерезада. Объяснишь все Шехерезаде, и она придумает, как тебе добраться до острова Содейда. Она у меня образованная. Сказок знает больше тысячи, кажется, тысячу и одну.
Слуги притащили ковёр и расстелили его на камнях. Ковёр оказался потёртым и совсем небольшим, метр на два.
— Не испугаешься? — спросил волшебник.
— Другого пути нет, — сказала Алиса. — Большое вам спасибо.
— Тогда садись.
Алиса подбежала к кузнице.
— Герасик, — сказала она. — Мы с козликом летим в Аравию, но ты на ковре-самолёте не поместишься. Поэтому я хотела с тобой попрощаться.
— До свидания, — сказал Герасик. — Ты за меня не беспокойся. Меня богатырь Сила обещал до деревни проводить. А пока я на кузнецов погляжу. Я хочу изобрести что-нибудь металлическое.
— Правильно, Герасик, — сказала Алиса и пожала на прощание тонкую руку мальчика-изобретателя.
Богатыря Силу она будить не стала. Пускай отдыхает. У него был трудный день.
Потом Алиса вернулась к ковру. Села точно на середину, козлик вскочил ей на руки, и Алиса обняла его.
— Погоди, — сказал Кемаль ар-Рахим. Он вытащил из-за пазухи красивую разноцветную кашемировую шаль и закутал в неё Алису. — Не вертись, пока будешь лететь, — сказал он. — На небе холодно и дует. Не простудись.
Потом он щёлкнул пальцами, ковёр шевельнулся под Алисой как живой, дёрнул кверху углами, приподнялся и упал снова. Волшебник рассердился и топнул ногой. Алисе это не нравилось. Ковер оказался не только старым, но и своенравным.
— А он довезёт меня до места?
— Довезёт, он всегда сначала кривляется. Избаловался.
Ковёр поднатужился и плавно начал подниматься. Алиса помахала старику волшебнику, который быстро уменьшался. Вот уже виден сверху весь двор замка, дым идёт из кузницы, раскинув руки и ноги, спит богатырь Сила, потом показались окружающие холмы, на одном из них мирно пасётся дракон Змей Долгожеватель, совсем как обыкновенная корова, потом заблестела речка… Тут они вошли в облака и взяли курс на юг. Алиса несколько раз просила ковёр лететь пониже, потому что в облаках сырость и холод, даже кашемировая шаль не спасала — зубы стучали, а козлик дрожал от холода. Но ковёр оказался своенравным. Летел, как хотел. Иногда даже сворачивал с пути. Один раз погнался за стаей диких гусей и чуть было не опустился вслед за ними в камыши, а потом вдруг захотел сразиться с большим орлом. Хорошо ещё, что орёл решил не связываться с ковром-самолётом.
Вдруг из облака прямо на ковёр свалилось что-то грязное, лохматое, крикливое — ковёр испугался и вздрогнул так, что чуть не выкинул седоков.
Это была птица Дурында. Тяжело дыша, она уселась на край ковра и закричала:
— Нашла! Догнала! Без меня хотели улететь? Это хорошо не кончится.
Дурында тяжело дышала и ёжилась от холода.
— А ты зачем полетела? — удивилась Алиса.
— Как зачем? Вы же в Аравию? Я никогда в жизни не видела Аравию. К тому же без меня вам не обойтись. Я всегда предупрежу, подскажу, а когда погибнете, обратно прилечу, всем расскажу.
С этими словами Дурында втиснулась Алисе на руки. Она была такой мокрой и холодной, что Алиса пожалела её.
Прошло ещё часа два мучений, прежде чем ковёр начал снижаться, потеплело, и вдали показалась синяя гладь Аравийского моря. Потом Алиса увидела на берегу белый мраморный дворец с колоннами, окружённый благоухающим садом из роз, гиацинтов и мандариновых деревьев. Ковёр быстро снизился и лёг на дорожку у входа во дворец, а Алиса начала громко чихать, не могла остановиться. Птица Дурында тоже чихнула, козлик тоже, даже ковёр три раза чихнул, так, что над дорожкой поднялась пыль. Прелестная молодая девушка в длинном голубом платье, сбежавшая на шум по мраморным ступенькам в сад, при виде несчастных путешественников так расхохоталась, что долго не могла успокоиться.

Алиса в мире сказок
(к 90-летию со дня рождения Кира Булычёва)

Книга II. Козлик Иван Иванович

Глава 18. Синдбад

Девушка, которую звали Шехерезадой, очень обрадовалась гостям, потому что была она общительной и весёлой.
Она провела Алису и козлика в большой зал, посреди которого журчал, навевая прохладу, изящный фонтан, а по стенам висели клетки с канарейками и попугаями. Она посадила Алису и козлика на диван, заваленный пуховыми подушками, слуги принесли кувшины с лимонадом, печенье для Алисы и целую груду свежей зелени для козлика. Алиса пила лимонад и была счастлива. Птица Дурында клевала печенье и тоже была счастлива.
Отдышавшись, она заметила, что вдоль одной из стен зала сидят на низких табуретках старички и старушки, что-то бормочут и напевают. Старички и старушки не обратили никакого внимания на гостей, как будто были не живыми, а механическими.
— Что они здесь делают, Шехерезада? — спросила Алиса.
— Рассказывают сказки. Это самые опытные сказители со всех арабских, иудейских, индийских и персидских земель. Каждый знает по сто сказок, а то и больше. Вот и рассказывают.
— А зачем? — удивилась Алиса.
— Ты что, не знаешь? Все знают. Со дня на день меня могут потребовать во дворец к нашему злому властелину. И придётся мне рассказывать ему сказки. Тысячу и одну ночь подряд. Мой папа, чтобы меня подготовить, собрал сюда сказителей. Они рассказывают, а я слушаю и запоминаю.
— Но ведь ты не слушаешь, — сказала Алиса. — Ты с нами разговариваешь.
— Правильно, — сказала Шехерезада. — Когда меня во дворец увезут, я там не буду сказки рассказывать. Я красивая, молодая, шах и так в меня влюбится, без всяких сказок. Я буду готовить ему плов и шашлык, буду играть с ним в нарды и петь песни. Мало ли какие развлечения бывают у шахов с красавицами? А сказки пускай старики рассказывают. Я только папу расстраивать не хотела. Смотрите, папе не проговоритесь.
— Но что же ты тогда делаешь? — спросила Алиса.
— А ты умеешь хранить тайны?
— Умею.
— Тогда смотри.
Шехерезада хлопнула в ладоши, из-за занавеса вышел молодой человек в шароварах, сапогах с загнутыми вверх концами и белой рубашке, подвязанной широким красным поясом. На голове у него была красивая чалма.
— Познакомьтесь, — сказала Шехерезада, — мой друг Синдбад. Он пришёл ко мне в гости.
— Синдбад-мореход, — поклонился молодой человек Алисе. — Я счастлив познакомиться с принцессой из северных земель.
— Я тоже, — сказала Алиса, — я о вас читала. Мне очень нравились ваши приключения. А нельзя выключить этих бабушек и дедушек? Или хотя бы сделать их потише.
Шехерезада тут же взяла блюдо со сладостями, подбежала к сказителям, дала каждому по длинной конфете и отправила их отдыхать.
— А теперь, — сказала она, вернувшись к Алисе, — рассказывайте, что вас сюда привело. Я умираю от нетерпения.
Алиса подробно рассказала о том, как заколдовали козлика, о собрании волшебников в замке Ооха и о том, как Кемаль ар-Рахим посоветовал отыскать джиннов на острове Содейда.
— Это очень романтично! — воскликнула Шехерезада. Она обернулась к Синдбаду-мореходу, который внимательно слушал всю эту удивительную историю, и нежно взяла его за руку.
— Мой дорогой друг, — сказала она. — Боюсь, что никто, кроме тебя, не сможет помочь нашим друзьям.
— Почему же? — возразил Синдбад. — Есть в наших аравийских краях немало корабельщиков, которые знают пути по морям, водят свои корабли в Индию и даже в такие далёкие и недоступные страны, как Маджапа-хит, Шрикшетра, Фунань, Тямпа и государство Ю.
— Но нет ни одного, кто мог бы сравниться с тобой, сказала Шехерезада.
— Далеко ли плыть до острова Содейда?
— Плыть туда недалеко, — сказал Синдбад, — но дорога к острову трудная, в пути подстерегают рифы, водовороты, предательские течения, страшная рыба-кит, пираты, птица Рокх и множество других смертельных опасностей. Я бы рад помочь нашим друзьям, но боюсь, что одного моего желания мало.
— Что же нужно тебе ещё, кроме желания, мой драгоценный мореход? — спросила Шехерезада и улыбнулась загадочной улыбкой.
Синдбад задумался, пригладил густые усы, поправил красивую чалму с драгоценным изумрудом и сказал:
— Кроме моего желания хорошо бы получить твой поцелуй, драгоценная Шехерезада. Он бы вдохновил меня на подвиг.
— Ох! — возмутилась Шехерезада. — Сколько раз я тебе говорила, что ненавижу целоваться. Давай я лучше расскажу тебе сказку.
— Сказки будешь рассказывать старому шаху, — сказал Синдбад-мореход. — Я сам знаю столько сказок, что твоим сказителям не снилось. И мои сказки настоящие. Стоит выйти за ограду твоего дворца, и они сразу начнутся.
— Прямо и не знаю, что мне делать, — сказала Шехерезада. Хотя Алисе показалось, что не так уж она ненавидит целоваться с мореходом.
— Но если я тебя поцелую, — сказала, наконец, Шехерезада, — ты сразу же повезёшь моих друзей на остров Содейда?
— Немедленно, — сказал мореход. — Сию же минуту. Мой корабль стоит в бухте.
— Что же делать? — Шехерезада обернулась к Алисе.
— Мне жаль, что ты не любишь целоваться, — сказала Алиса.
— А ты что думаешь, козлик? — спросила Шехерезада.
Козлик вытянул вперед губы, сложил их в трубочку и чмокнул воздух.
Шехерезада расхохоталась.
— Какой у тебя забавный зверёк! — воскликнула она. — Надо будет обязательно познакомиться с ним, когда он превратится снова в человека.
Синдбад-мореход нахмурился, ему не понравились слова Шехерезады, он сердито поглядел на козлика, но тут же рассмеялся, потому что, как положено смелым и отважным мореходам, был человеком добрым и весёлым. А Шехерезада обернулась тем временем к дремавшей на диване белой вороне Дурынде и спросила её:
— Что мне делать, мудрая птица?
Никто ещё в жизни не называл Дурынду мудрой птицей. Та распушила от радости тощий хвост, заворковала по-голубиному и каркнула:
— Скорррей! Лобзай!
Шехерезада подошла к Синдбаду-мореходу, поцеловала, его и сказала:
— Ах, до чего у тебя колючие усы!
Синдбад-мореход густо покраснел от счастья и ответил:
— Сегодня же сбрею.
— Не надо, — ответила Шехерезада. — Я же больше не буду с тобой целоваться.
Но Синдбад не расстроился, потому что лучше всех знал, что, Шехерезада не всегда говорит то, что думает.
— Пошли, — сказал он, — пока солнце стоит высоко. Может, проскочим самые главные опасности! — и он первым направился к двери.
Шехерезада схватила с подноса целую пригоршню сладостей и дала на дорогу гостям.
— Правда, Синдбад очень красивый? — спросила она шёпотом у Алисы.
— Правда, — сказала Алиса. — Только мне это всё равно.
— Мне тоже, — сказала Шехерезада и вздохнула.

Алиса в мире сказок
(к 90-летию со дня рождения Кира Булычёва)

Книга II. Козлик Иван Иванович

Глава 19. Путешествие на Содейду

Корабль Синдбада-морехода оказался совсем небольшим. Он покачивался на мягких и тёплых волнах Аравийского моря неподалёку от берега. У него была одна мачта, а на ней один косой парус, который матросы подняли сразу, как только Синдбад и пассажиры, подъехав к кораблю на лодке, поднялись на борт.
На корме корабля был настил, над ним полотняный навес, чтобы кормщика не напекло солнцем. Алиса села на циновку, а Синдбад встал у рулевого весла. Как только матросы вытащили якорь, он навалился на руль, и корабль легко поплыл в море.
— Нам долго плыть? — спросила Алиса.
— Как повезёт, — сказал Синдбад-мореход.
— А как мы будем защищаться от акул, китов, рифов, водоворотов и всяких опасностей? — спросила Алиса. — Они же могут нас задержать.
Синдбад-мореход вдруг рассмеялся:
— Я пошутил, — сказал он. — Если бы я сказал Шехерезаде, что до острова Содейда плыть всего час по тихому морю, то она никогда бы меня не поцеловала. Какой же подвиг плыть по тихому морю?
— Как хорошо, — обрадовалась Алиса, — что море тихое. Я уж была уверена, что сегодня мне домой не вернуться.
— Погоди радоваться, — сказал Синдбад-мореход. — Даже в тихом море случаются бури и появляются опасности. К тому же я совершенно не представляю, как тебе удастся добыть у джиннов лекарство для козлика. Джинны — самые жестокие, сварливые и предательские существа в нашей Легендарной Эпохе.
Постепенно низкий, берег Аравийской земли скрылся из глаз. Вокруг расстилалось безбрежное море. Лишь на горизонте теснились облака.
Вдруг птица Дурында, которая сидела на мачте, закричала:
— Это ещё что такое? Спасайся кто может!
Она слетела с мачты вниз и спряталась в бочке, которая стояла на палубе.
Алиса подняла голову и увидела, что к кораблю приближается громадная птица.
— Горе нам! — крикнул матрос, который стоял на носу. Птица Рокх! Смерть к нам идёт!
Алиса сначала испугалась, но потом присмотрелась к птице, которая приближалась к кораблю, и поняла, что это альбатрос, который, хоть и самая большая птица в мире, на корабли не нападает, а ест только рыбу.
Она хотела сообщить об этом отважному Синдбаду-мореходу, но тот закричал:
— Всем закрыть глаза! Всем прятаться! Я сам справлюсь с чудовищной птицей!
Матросы бросились в трюм и зажмурились, а Синдбад-мореход достал из бочки большую рыбину и кинул альбатросу.
Птица на лету подхватила подарок, проглотила и тут же взмыла вверх.
— Урра! — закричал Синдбад-мореход. — Опасность миновала, я голыми руками прогнал птицу Рокх!
Матросы вылезли на палубу и начали благодарить своего отважного и непобедимого капитана.
— Вы знали, что это альбатрос, а не птица Рокх? — спросила шёпотом Алиса у морехода.
— Я не знаю, как эту птицу называют в ваших краях, — ответил Синдбад. — Но у нас она зовётся птица Рокх, и её все боятся. Зачем же я буду спорить с общим мнением? Лучше прославлюсь как непобедимый герой. И мне хорошо, и птице. Я специально для неё вожу с собой рыбу. Она очень любит рыбу.
— А вы знаете, что и киты на корабли не нападают?
— Знаю. Я опытный капитан. Если кита не ранить и не дразнить, он никогда не нападает на корабль. Но пускай об этом знаю только я. Хорошо?
Алиса не стала спорить с хитроумным Синдбадом-мореходом. Вскоре они благополучно доплыли до небольшого острова Содейда, где спрятались от ледникового периода все джинны Аравии, Египта, Персии и прочих восточных земель.
Корабль бросил якорь неподалеку от острова. Синдбад, Алиса и козлик добрались до него в небольшой лодке. А птица Дурында с ними не полетела.
— Я отдохну, — сказала она. — У джиннов очень плохая репутация. Это хорошо не кончится. Я вас буду оплакивать.
— А тебя мы бы и не взяли, — сказал Дурынде Синдбад-мореход. — У тебя слишком длинный язык. И тайны, которые мы сейчас увидим, не для твоих глаз.
При слове «тайны» Дурында конечно же решила лететь на остров Содейда, но Синдбад поймал ворону за хвост, велел матросам держать её и не пускать на берег. Что те и сделали, несмотря на вопли и возмущение Дурынды.
Остров был совершенно пустынен. Только камни, песок, сухая трава, а на камнях греются песчаного цвета ящерицы.
Синдбад уверенно пошёл по тропинке, которая вела в гору.
— А вы точно знаете, где джинны? — спросила Алиса.
— Разумеется, — сказал Синдбад-мореход. — Кто же, кроме меня, решился бы отвезти джиннов на опасный и недосягаемый остров Содейда? Правда, джинны думают, что этот остров лежит далеко в океане. Я их специально всех напоил вином, они прохрапели всю дорогу и поверили мне, что мы плыли больше недели.
— А зачем вам эта хитрость? — спросила Алиса.
— Как зачем? Они же мне дали целый сундук золота за такое опасное путешествие. А кто бы дал мне сундук, если бы знал, что до острова всего час пути?..
Остров был невелик. Минут через десять они оказались на небольшой площадке, с трёх сторон закрытой отвесными скалами. Из скалы бил тонкий ключ. Вода в нём оказалась свежей, искристой и газированной, как нарзан. В скале Алиса увидела небольшую железную дверь.
— Вот и пещера, в которой спрятались джинны, — сказал Синдбад. — Не боишься?
— Поздно отступать, — решительно сказала Алиса. — Чем скорей мы туда зайдём, тем скорей мы вернёмся домой. Вы знаете, как открыть дверь?
— Какое-то слово надо сказать, — задумался Синдбад-мореход. — Как сейчас помню — очень таинственное слово. И дверь откроется.
— Забыли? — испугалась Алиса.
— Ох, забыл, — сказал хитрый мореход.
— Тогда я сама скажу, — сказала Алиса. — Я помню.
— Ну, скажи! — согласился Синдбад.
— Сезам, откройся! — воскликнула Алиса. Но дверь не открылась.
— Разве я неправильно сказала? — спросила Алиса.
— Правильно, — ответил Синдбад. — Я даже удивился, как это ты знаешь такое секретное и тайное слово. Неужели его будут помнить столько лет?
— Всё будут помнить, — сказала Алиса. — И все ваши путешествия, и подвиги тоже будут помнить.
— Очень приятно, — сказал Синдбад-мореход. — Я рад.
Он подошёл к двери, повернул ручку и отворил её.
— Понимаешь, Алиса, — сказал он, отходя на шаг в сторону, чтобы Алиса могла войти внутрь. — В жизни мало сказать волшебное слово. Надо ещё что-нибудь сделать. Если ты сказала «сезам», не мешает потом повернуть ручку.
Алиса уже немного разобралась в странном характере Синдбада.
— Простите, — сказала она. — А если бы я не сказала «Сезам, откройся!», вы бы смогли открыть дверь?
— Конечно, смог бы, — рассмеялся Синдбад. — Но пускай все думают, что не смог бы. И джиннам спокойнее, и мне славы больше.

Алиса в мире сказок
(к 90-летию со дня рождения Кира Булычёва)

Книга II. Козлик Иван Иванович

Глава 20. В пещере джиннов

В пещере было темно. Синдбад достал взятый с собой факел и зажёг его. Факел осветил низкий свод пещеры, сундуки и ящики, бочки и бутылки.
— Всё в порядке, — сказал Синдбад. — Никто без нас сюда не заходил.
— Много добра вы сюда перевезли, — заметила Алиса.
— Чуть корабль не потопил, джинны ведь страшно бережливые, — сказал Синдбад. — Давай их будить. Ох, и шум подымется! Сам побаиваюсь.
Синдбад прошёл в дальний угол пещеры. Там в нише Алиса увидела целую армию глиняных и медных кувшинов, заткнутых пробками и залитых воском. Синдбад наклонился и стал рассматривать бутылки.
— Я ищу ибн-Хасана, — сказал он. — Ибн-Хасан — самый тихий из джиннов. Он, по крайней мере, не превратит нас сразу в пыль. Вот и он!
Синдбад поднял с пола одну из глиняных бутылей, показал Алисе.
— Вот тут, — сказал он, — скрывается один из самых могущественных джиннов древности, Хасан-ибн-Хасан. Не правда ли, удивительно? Такой большой — и в бутылке?
— Удивительно, — согласилась Алиса. — Но ещё удивительнее, что их столько. Как на складе. Никогда не думала, что на свете может быть столько джиннов.
— Наше счастье, что они в основном лентяи и хвастуны.
Сказав так, Синдбад отважно вцепился зубами в пробку, вытащил её из бутылки, бутылку быстро поставил на пол, отскочил назад. И вовремя.
Столб чёрного дыма вырвался из бутылки, поднимаясь до потолка. Алиса закашлялась.
Дым начал клубиться и постепенно превратился в фигуру джинна ростом в пять метров, с громадными клыками, длинным носом и клочкастой бородой. Джин был почти голым, в одних трусах.
— Кто меня побеспокоил? — возопил джинн страшным голосом. — Кто посмел меня разбудить и открыть бутылку? Кого я сейчас растерзаю?
— Это я, Синдбад, — сказал мореход. — Не надо меня терзать. Я твой старый приятель.
Дым уже рассеялся, и джинн, близоруко прищурив глаза, разглядел Синдбада.
— Садись, — сказал Синдбад. — Твоя голова так высоко, что нам трудно с тобой разговаривать.
Бормоча непонятные проклятия, джинн сел на пол, осмотрелся вокруг, подсчитал сундуки, загибая пальцы, а когда убедился, что всё добро в целости, обратил свой взгляд к Алисе с козленком и спросил: — А это ещё что такое?
— Это мои друзья, — сказал Синдбад.
— Хоть твои дети! — возмутился джинн. — Ты не имел никакого права приводить их в наше секретное убежище.
— И не привёл бы, если бы не крайняя необходимость, — сказал Синдбад.
Джинн немного подумал, покачал головой, и вдруг его злое и грубое лицо озарилось радостной улыбкой.
— Я понял! — зарычал он. — Ледниковый период уже кончился, и ты пришёл нас освободить, чтобы мы могли властвовать над миром.
— Нет, — сказал Синдбад, — ледниковый период ещё не начинался.
— Что же тогда привело тебя сюда? — удивился джинн. Ты меня удивляешь. Может быть, превратить тебя в песок?
— Нет, — спокойно ответил Синдбад. — Ничего такого делать не стоит. Если ты превратишь нас в песок, то некому будет закрыть пробкой твою бутылку. И ты замёрзнешь, когда начнётся ледниковый период.
— О, горе! — воскликнул джинн. — О, предательство! Ну говори тогда, чего ты хочешь, низкий сын человеческой женщины, пенитель грязных луж, торговец благополучием своих благородных друзей!
— Вот это уже нормальный разговор, — сказал Синдбад-мореход. — Погляди на этого козлика, о, Хасан-ибн-Хасан. — Ещё недавно он был уважаемым человеком, но вот ему подсунули водицы из Козлиного Копытца, и он вынужден провести остаток своих дней в таком виде. Разве это не ужасно?
— А какое нам с тобой дело до чужих несчастий? — удивился джинн. — Разве в наших джинновых обычаях делать добро людям? Разве он был королём? Или волшебником? Или хотя бы богатым купцом?
— Он был знаменитым учёным в своих землях, — сказал Синдбад.
— Пускай идёт в свои земли и там лечится.
— Но совет волшебников всей Земли, который сейчас заседает в замке волшебника Ооха, решил, что такое средство есть только у джиннов.
— И ты из-за этого пустяка прервал мой сон! — джинн был страшно разгневан. Он даже подскочил так, что ударился головой о каменный потолок, набил себе шишку, отчего ещё больше расстроился.
— Значит, ты не сможешь нам помочь? — спросил Синдбад.
— Не хочу, — сказал джинн. — Пускай я останусь без бутылки и замерзну в ледниковый период, но ни за что я не опущусь до того, чтобы помогать людям.
— Прости тогда, благородный и всесильный Хасан-ибн-Хасан. Значит, мы ошиблись. Я догадался, что у тебя вовсе нет такого средства, чтобы возвращать заколдованным людям их прежний облик. Прости, мы пошли.
— Не хочу помогать! — ревел джинн. — Не хочу и не буду! Не буду!
И джинн начал расти, но тут его голова снова ткнулась в потолок пещеры. Джинн взвыл от боли, а Синдбад-мореход спокойно поднялся и сказал:
— Алиса, козлик, пошли, нам здесь делать нечего.
Алиса и козлик вышли вслед за Синдбадом из пещеры. Алиса готова была заплакать. Так всё погубить! Синдбад оказался плохим дипломатом! С джинном надо было говорить вежливо, попросить его… ведь он не просто кто-нибудь, а джинн…
Алиса даже открыла рот, чтобы всё это объяснить Синдбаду и уговорить его вернуться и попросить у джинна прощения, но Синдбад строго посмотрел на неё и прижал палец к губам. Он спокойно шагал вниз по тропинке. Алиса и козлик, понурившись, брели следом.
— Стойте! — раздался сзади громовой голос джинна. Стойте, жалкие создания! Вернитесь!
— Вот видишь, — улыбнулся Синдбад-мореход, — а ты боялась. Я же знаю, как иметь дело с этими бандитами.
Джинн встретил их у входа в пещеру.
— Я передумал, сказал он. — Что-то с севера тянет холодом. Идите за мной.
Джинн прошёл в дальний конец пещеры, где стояли бутылки с остальными джиннами, и остановился, разглядывая их и рассуждая вслух:
— Где же аптечка! Кто её положил рядом с собой? Ахмед? Нет, он с собой вино взял. Хусейн? Нет, он любит уют, ему эти склянки ни к чему… Ага, вспомнил.
Джинн поежился и крикнул Синдбаду:
— Прикрой дверь. Дует. Ни в чём нельзя на тебя положиться.
Синдбад прикрыл дверь, а джинн вытащил пробку из одной из бутылок и, как только оттуда пошёл чёрный дым, наклонился к ней и крикнул:
— Не спеши, Мустафа, не вылезай, ледниковый период ещё не кончился! Это я, Хасан-ибн-Хасан!
Из бутылки донёсся бас:
— Так чего меня будишь?
— Мустафа, я только на минутку. У меня зуб разболелся. Дай-ка мне нашу волшебную аптечку.
И тут Алиса с удивлением увидела, как из тонкого горла бутылки выплыла на воздух золотая шкатулка, которую держали две громадные руки.
Хасан-ибн-Хасан подхватил шкатулку, не обращая внимания на бас, который нёсся из бутылки:
— Мог бы сам себе зуб заговорить! Я тебе покажу после ледникового периода, как меня беспокоить!
— Удивительно сварливый народ, — сказал Синдбад-мореход.
Джинн Хасан-ибн-Хасан тем временем открыл шкатулку, которая оказалась уставленной бутылочками, долго копался в них, нюхал, глядел на свет и наконец, сказал:
— Вот она!
Он открыл бутылочку, капнул из неё несколько капель прямо на пол и сказал:
— Лижи! Скорей, пока не выдохлось.
Козлик колебался. Алиса поняла, что он не привык лизать капли с пола и потому она крикнула:
— Скорей же, Иван Иванович!
И Синдбад закричал:
— Скорей же, тебе говорят!
Тогда козлик подбежал к лужице на полу и слизал её.
— Всё, — сказал джинн. — Дело сделано. Теперь быстро закупоривайте меня.
Он вернулся к открытой бутылке с Мустафой. Оттуда всё ещё торчали громадные руки и слышалось ворчание. Он отдал шкатулку. Руки исчезли, исчезла и шкатулка. Джинн заткнул бутылку пробкой и шагнул к своей бутыли. Тут же он начал клубиться, превращаться в чёрный дым. Алиса обернулась к козлику. Ничего с ним не произошло.
— Не закрывайте его! — крикнула она Синдбаду-мореходу. — Вдруг он ошибся!
Чёрный столб дыма втянулся в бутыль, Синдбад подошёл к ней, держа в руке пробку, но не спешил закрывать, все глядел на козлика.
— Скорей же! Я замерзаю! — раздался крик из бутыли.
— Минуточку, — ответил Синдбад. Алиса тоже смотрела на козлика. И вдруг козлик начал расти вверх, в глазах у Алисы помутилось, она зажмурилась, а когда открыла глаза вновь, увидела, что в пещере рядом с ней стоит высокий человек в сером костюме с серьёзным и очень приятным лицом.
— Спасибо, — сказал Иван Иванович.
— Спасибо, — передал его слова Синдбад джинну и заткнул бутылку пробкой.
Потом поставил бутыль на место.

Алиса в мире сказок
(к 90-летию со дня рождения Кира Булычёва)

Книга II. Козлик Иван Иванович

Глава 21. Возвращение к Шехерезаде

Обратное путешествие до дворца Шехерезады прошло без всяких приключений. Только птица Дурында никак не могла успокоиться.
— Чудеса! — кричала она. — Мистика! Так не бывает! Как мог такой большой человек уместиться в таком маленьком козлике! Это хорошо не кончится!
Счастливый Иван Иванович держал Алису за руку и смотрел на неё благодарными глазами. Синдбад тоже был рад, что всё хорошо кончилось.
— Молодец твоя подруга, — сказал он Ивану Ивановичу. — Шехерезада никогда бы из-за меня не пошла на такие жертвы.
— Погоди, ещё не всё потеряно. Станешь козликом, посмотрим, — улыбнулся Иван Иванович.
— Да ты что! — воскликнул Синдбад. — Ты с ума сошёл!
— Извини, — сказал Иван Иванович. — С тобой такого не случится, потому что я сам во всём виноват. Так довериться проходимцу Кусандре! Ещё раз спасибо тебе, Алиса.
Алисе тоже было приятно, что всё хорошо кончилось, и она вдруг поняла, что страшно устала. Она положила голову на колени Ивану Ивановичу, заснула и проспала до тех пор, пока корабль не добрался до аравийского берега. Она не почувствовала, как Иван Иванович перенёс её в лодку, а потом во дворец. У дверей дворца их встретила Шехерезада. При виде Ивана Ивановича, который нёс на руках Алису, она вскинула руки и закричала:
— Как замечательно! Мы победили! Несите девочку на диван!
Иван Иванович отнёс Алису на диван и, поблагодарив Шехерезаду за помощь, сказал:
— Нам нужно скорей лететь обратно. Алисе пора домой.
— Сейчас полетите, — ответила Шехерезада, — но вы же не можете обидеть одинокую девушку, отказываясь от вкусного горячего чая.
Эти слова Шехерезады донеслись до Алисы будто издалека, сквозь шум моря, пение ветра, шуршание листвы. Вроде бы она и не спала, всё слышала, всё понимала, даже понимала, что голос Шехерезады изменился, стал совсем шёлковым, нежным, вкрадчивым, особенно когда она обращалась к Ивану Ивановичу.
— Ах, выпейте чаю, — говорила Шехерезада, — не желаете ли шербету, мой драгоценный рыцарь? Вам, наверное, надоело быть в чужой шкуре! Где вы так чудесно загорели, у вас такое умное лицо… Ах, возьмите ещё чаю.
Потом Алиса услышала тяжёлый вздох и догадалась, что вздохнул Синдбад-мореход, который думал, что Шехерезада будет благодарна ему за то, что он помог вернуть козлику человеческое обличье, может, даже поцелует его ещё раз, но Шехерезада буквально не замечала морехода. Профессор Иван Иванович, высокий, культурный, воспитанный и загорелый, полностью поразил её воображение.
Алиса проспала бы ещё дольше, хоть и понимала, что пора возвращаться домой, если бы не услышала, как кто-то сказал ей на ухо внятным шёпотом:
— Пора домой, Алиса. Ковёр-самолёт ждёт у подъезда.
— Сейчас, — ответила Алиса сквозь сон. — Я встаю.
— Скорей, Алиса, солнце садится. Облака густеют. Будет дождь. С ледников тянет холодом.
Тогда Алиса открыла глаза и увидела рядом печальное лицо Синдбада-морехода.
Ей стало стыдно, что она спит в такой важный момент.
— Увези его, — сказал Синдбад-мореход. — Может, он и не понимает, что в него готова влюбиться первая красавица Аравийских земель, но я уже жалею, что помогал вам в пещере джиннов.
Тогда Алиса всё поняла, села на диване и сказала строгим голосом:
— Иван Иванович, вы думаете возвращаться?
Иван Иванович сделал над собой усилие и оторвал взор от прекрасных бархатных глаз Шехерезады. Он поднялся с подушек, улыбнулся виновато и сказал:
— Мы вам очень благодарны за всё, что вы для нас сделали. Но нам пора лететь.
— Зачем! — воскликнула Шехерезада. — Разве вам плохо в моём дворце, рыцарь Иван! Может, вам мешают другие люди? Тогда я их всех тут же выгоню. И этого надоедливого Синдбада, и эту девочку Алису.
— Ничего подобного, — сказал Иван Иванович. — Я возвращаюсь с моей подругой Алисой. А Синдбад останется здесь, с вами.
— Ни в коем случае! — закричала Шехерезада и побежала за директором Заповедника сказок, который пошёл к выходу. — Что вы будете делать в будущем?
— Мне надо возвращаться в заповедник.
— Хорошо, — сказала тогда Шехерезада. — Я поеду вместе с вами. Неужели в громадном Заповеднике сказок не найдётся местечка для сказочной Шехерезады, которая так изумительно умеет рассказывать сказки?
— Не умеешь, — мрачно сказал Синдбад-мореход.
— А мы с Ваней тебя не возьмём, — сказала Шехерезада, повисая на руке Ивана Ивановича. — Мы сейчас же поедем.
— Я боюсь, что вы скоро раскаетесь, — сказал Иван Иванович. — У нас жизнь тихая, заповедная, гномы и русалки…
— С тобой, мой прекрасный рыцарь, мне не будет скучно.
Синдбад-мореход заскрежетал зубами, и его загорелая рука опустилась на рукоять кинжала.
Хоть Иван Иванович и был замучен своими тяжкими приключениями, он не потерял присутствия духа перед лицом прекрасной Шехерезады. Но не надо думать, что он испугался гнева Синдбада-морехода. Он сказал просто и искренне, потому что был очень правдивым человеком:
— Дорогая Шехерезада, я признаю вашу сказочную красоту. Но я не могу полюбить такую красавицу, на которую надо беспрерывно любоваться. А в моем замке стоит хрустальный гроб с самой обыкновенной Спящей красавицей, которая как красавица значительно уступает вам. Но я всё равно давно уже влюблён в неё, хотя долгое время не решался открыть крышку гроба. Видите ли, мне казалось, что это неправильно, раз я директор заповедника. Я думал, это называется использованием служебного положения в личных целях. Но после всех приключений в образе козлика я понял, что в таких вопросах стесняться нельзя.
— Конечно, нельзя, — сказала Алиса. — Будете стесняться, Кот в сапогах первым гроб откроет. Они такие, коты в сапогах. Наглые очень.
— Конечно, — согласился Иван Иванович. — Поэтому мне надо спешить. Так что, милая Шехерезада, не обижайтесь на меня, пожалуйста.
И он решительно направился к выходу в благоухающий сад.
Алиса очень обрадовалась такому решению директора, хотя Шехерезада, честно говоря, ей очень нравилась. Но ещё больше нравился ей хитроумный Синдбад-мореход, и она желала ему счастья.
Алисе приятно было увидеть, как добрая улыбка появилась на мужественном лице морехода.
Но Шехерезаде всё это не понравилось, потому что она была очень избалованной красавицей.
— Как так! — вскричала она. — Как ты смеешь мне противоречить, если я сама тебе объяснилась в любви! Ты не уедешь отсюда живым! Стража, изрубить его в мелкие-премелкие кусочки!
— Бегите! — крикнул Синдбад-мореход. — Она не шутит. У неё тропический темперамент.
Алиса схватила за руку Ивана Ивановича, который хотел, как настоящий профессор, уйти спокойным шагом. Алиса потянула профессора за собой, к ковру-самолёту, который лежал на дорожке и дрожал углами, желая поскорее взлететь в воздух.
Когда они усаживались на ковёр, Алиса увидела, как из двери рвётся многочисленная стража с кривыми саблями, а Синдбад отчаянно отбивается от неё кинжалом.
— Нет, — сказал Иван Иванович. — Я должен ему помочь.
— И не мечтайте! — крикнула Алиса и добавила:
— Ковёр, немедленно лети!
Ковёр послушался, взлетел немного, но остановился в воздухе, потому что Шехерезада закричала:
— Ковёр, обратно!
— Ковёр, лети! — крикнула Алиса.
— Ковёр, лети! — крикнул Синдбад-мореход.
— Шехерезада, прекрати немедленно! — раздался вдруг голос Дурынды. — Я всё расскажу твоему отцу. Он тебя выпорет.
От неожиданности Шехерезада замолчала, а птица Дурында подлетела к ковру-самолёту, вцепилась в него клювом и потянула за собой, на север. Это решило схватку. Ковёр послушно набрал высоту и улетел. Дворец остался внизу, уменьшился, стал игрушечным, а в море неподалёку от берега был виден корабль Синдбада-морехода.
— До сви-да-ния, Синдбад! — крикнула Алиса. — Спасибо тебе, добрый друг!
Но Синдбад не услышал, потому что ковёр поднялся высоко в небо. Всем стало холодно.
Иван Иванович обнял Алису и птицу Дурынду, чтобы не замерзли, и они помчались на север, навстречу леднику.

Алиса в мире сказок
(к 90-летию со дня рождения Кира Булычёва)

Книга II. Козлик Иван Иванович

Глава 22. Прощание

Уже совсем стемнело, когда Алиса с Иваном Ивановичем добрались до леса, где в дупле дуба пряталась машина времени. Они остановились на опушке.
Птица Дурында, которая уговорила Ивана Ивановича взять её в заповедник, опустилась ему на плечо, держа в клюве узелок со своим добром.
Богатырь Сила сидел верхом на отличном арабском жеребце, который подарил ему благодарный волшебник Кемаль ар-Рахим.
— Я бы с вами съездил, — сказал богатырь, — но боюсь, что в вашем времени мало места для рыцарских подвигов.
— Не совсем так, — ответил ему Иван Иванович. — Место есть, но не для твоих подвигов.
— Ещё бы, он сразу набросится на автобус, потому что решит, что автобус пожирает пассажиров, — сказала Алиса.
Рядом с богатырём стоял дракон Змей Долгожеватель. Он принёс нацарапанное на бересте письмо для своего племянника, которое написал для него Герасик. Дракон с Силой обещали довезти его до деревни, чтобы волки не напали. Волшебник Кемаль ар-Рахим парил неподалёку на ковре-самолёте. Он был печален. Птица Дурында рассказала ему о легкомысленном поведении его дочери, и он собирался с рассветом, оставив верблюдов здесь (пускай идут своим ходом), улететь домой, чтобы навести там порядок.
Потом из воздуха возник волшебник Оох. Он держал на ладони маленькую прелестную фею, вокруг которой распространялось золотистое сияние.
— Я очень рад, Иван, — сказал он, — что всё обошлось. Прости, что не смог сам слетать с тобой в Аравию, но сам знаешь, собрание прерывать нельзя.
— О чём вы договорились? — спросил Иван Иванович.
— Как и положено в таких случаях, ни о чём, — ответил волшебник Оох. — Наше горе в том, что волшебники, маги и колдуны никогда не могут ни о чём договориться. Придётся, наверное, вымирать и уступать место обыкновенным людям.
— То есть мне, — сказал мальчик Герасик. — Я согласен.
Волшебник Оох только кинул на мальчика невесёлый взгляд и ничего не ответил.
— Если плохо придётся, приезжайте к нам, — сказала Алиса, — для всех найдётся место в Заповеднике сказок.
Она поглядела на Ивана Ивановича, не возражает ли он. Иван Иванович сказал:
— Но учтите, друзья, что царствовать в будущем мы вам не сможем позволить. Другие времена, Другие обычаи.
Потом все стали прощаться, прощание было грустным, как и положено быть прощанию. И вдруг с тёмного синего неба, от самых звёзд послышался хриплый крик:
— Погодите! Остановитесь!
На опушку опустился Кусандра верхом на метле.
— Еле успел! — сказал он. — Я с вами.
— Это ещё почему? — удивился Иван Иванович.
— Мне здесь делать нечего. Сестрица меня угнетает, разбойники меня ограбили, курочку Рябу сожрали, золота у меня нет, ледник надвигается.
— Нет, — сказал Иван Иванович. — От тебя было слишком много неприятностей.
— Я заблуждался, у меня было тяжёлое детство, я перевоспитаюсь. Вот видите, я метлу у сестрицы украл. Я буду ею заповедник подметать. С утра до вечера.
Иван Иванович посмотрел на Алису. Алиса посмотрела на птицу Дурынду, Дурында на волшебников, волшебники на богатыря, богатырь на дракона, и дракон за всех ответил:
— Возвращайся-ка ты, Кусандра, к своей сестрице.
— Ах так! — возмутился Кусандра. — Тогда я сам за вами в машину времени проберусь! Берегитесь!
— Не волнуйся, Иван, — сказал волшебник Оох, — мы вход в машину заколдуем так, что ни один негодяй не отыщет. А ты, Кусандра, лети отсюда, пока я тебя в гусеницу не превратил.
— Пока я тебя в комарика не превратила, — пискнула Фея.
— Пока я тебя не зарубил, — пробасил Сила.
— Пока я тебя не сжёг, — закончил дракон.
Кусандра обвёл всех диким злым взглядом, вскочил на метлу и улетел туда, откуда доносился волчий вой. Там его ждали.
Алиса и Иван Иванович ещё раз сказали «до свидания» и шагнули в тёмную чащу, где их ждала машина времени.

Алиса в мире сказок
(к 90-летию со дня рождения Кира Булычёва)

Книга II. Козлик Иван Иванович

Глава 23. Возвращение Ивана Ивановича

Когда через пять минут они вышли из машины времени в лаборатории замка, их оглушил грохот, шум и музыка. Они осторожно выглянули из лаборатории и поняли, что музыка несётся из большого зала. Там на королевском троне сидели рядышком гном Свен и кукла Даша. А остальные сказочные существа водили вокруг них хоровод. Свадьба была в самом разгаре.
— Пойдём на свадьбу? — спросила Алиса. — Нас приглашали.
— Обязательно, — сказал Иван Иванович, — только сначала я позвоню твоему папе, чтобы он не волновался.
— Это мы обязательно сделаем, — сказала Алиса. — А может быть, ещё раньше мы спустимся в подвал?
И тут она увидела, как доктор наук и директор заповедника густо покраснел.
— А если завтра? — спросил он робко.
— Сейчас, — сказала Алиса, улыбаясь. — Мы не будем долго задерживаться. Мало ли что может случиться до завтра?
И они поспешили в подвал. Как права оказалась Алиса!
Когда они вбежали в подвал, посреди которого стоял хрустальный гроб, они услышали громкое пыхтение. И увидели, как Кот в сапогах с помощью Волка большой палкой подцепили край крышки и отодвигают её. Крышка медленно сползает, поддаётся…
— Стойте! — закричала Алиса. — Не смейте!
Но опоздала.
Крышка уже сама заскользила, поехала, наклонилась, коснулась углом каменного пола, раздался хруст, грохот и хрустальный звон — крышка разлетелась на тысячу кусков.
Иван Иванович с Алисой бросились к гробу, но Кот, который догадался, в чём дело, оказался проворнее. Он прыгнул в гроб, протянул свою морду к лицу Спящей красавицы и чмокнул её прямо в губы. Красавица проснулась. Она открыла глаза.
— Урра! — закричал Кот. — Я победил!
Красавица медленно села в гробу, увидела перед собой кошачью морду, оглянулась. Иван Иванович, как громом поражённый, стоял возле гроба, понимая, что опоздал всего на минуту. Из глаз Алисы брызнули слёзы. Принцесса взяла шёлковую подушку, на которой только что спала, и со всего размаха запустила в Кота. Кот взвизгнул и вывалился из гроба на пол.
— Кошек здесь развели! — сказала принцесса капризным голосом. — Прямо в кровать лезут!
Потом она посмотрела на Ивана Ивановича и сказала:
— Иван, помоги мне отсюда вылезти. Она подала директору заповедника белую руку, и тот помог ей выбраться наружу.
Потом она взяла Ивана Ивановича под руку и медленно пошла с ним к выходу, не обращая внимания на Кота и Волка.
— Это нечестно! — закричал вслед Кот. — Так не по правилам! Я тебя первый поцеловал!
От самой двери принцесса обернулась и сказала:
— А у моего Вани всё впереди.
И они исчезли.
За ними ушли, понурившись, Кот и Волк. А Алиса осталась одна. Она поняла, что директора ей не дождаться, придётся ехать домой. И она почувствовала такую усталость, что даже не захотела веселиться на свадьбе гнома Вени. Алиса потихоньку выбралась из замка и пошла к автобусной остановке. Здесь она позвонила домой из видеофона-автомата.
— Папа, — сказала она. — Я вернулась. Скоро буду дома. Не волнуйся.
— А я не волнуюсь, — сказал отец. — Только что мне звонил Иван Иванович и обо всём рассказал.

Конец второй повести

Элли Саманта Смит
(посвящается 50-летию Саманты Смит и 40-летию её визита в СССР,
сказка по мотивам реальных событий и книг А. М. Волкова)
_______________________________________________________________
КНИГА III. Элли Саманта и Подземные короли

ЧАСТЬ 1. ЗАТЯНУВШАЯСЯ ПРОГУЛКА

Глава 8. Обвал

Вечером дети не вернулись. В хижине Каннингов водворилось беспокойство. Миссис Кэт строила различные страшные предположения, муж её успокаивал.

— Они не могли сбиться с пути: кони дорогу к ферме знают. Про хищных зверей в наших краях давно уже не слыхано. Просто ребята запоздали и ночуют в холмах. Провианта у них достаточно, спички у Фреда есть.

— Можно заблудиться в пещере, — говорила миссис Кэт. — Я слыхала, что там множество запутанных ходов.

— Я дал мальчишке огромный клубок ниток, — сказал Билл Каннинг. — И строго-настрого приказал ему идти только до тех пор, пока хватит бечёвки.

Ночь прошла тревожно, а утром беспокойство ещё возросло: на ферму прибежал скакун Фреда с оборванной уздечкой. Стало ясно, что произошло несчастье. Все, кто был свободен от работы и мог сидеть на лошади, немедленно отправились к пещере во главе с Биллом Каннингом. Передовые из спасательного отряда проскакали двадцать миль за полтора часа, чуть не загнав лошадей.

Невдалеке от пещеры стояла лошадка Элли, привязанная к дереву. Ребят нигде не было видно. Бечёвка, обмотанная концом вокруг камня, вела в пещеру. В толпе спасателей строились предположения:

— Заблудились в подземелье? А может, их газом отравило? Не расшибся ли кто из них?

Люди бросились в пещеру с горящими свечами и лампами в руках (они забрали на ранчо месячный запас горючего). Впереди всех спешил Билл.

Вначале проход был не очень высоким и широким, но постепенно расширился и привёл в большой продолговатый грот, с потолка которого, блестя при свете ламп, свешивались сталактиты.

Миновав этот грот, люди увидели три выхода из него. Бечёвка Фреда вела в средний. Углубились туда, идя цепочкой, потому что проход был узок и невысок. Иногда рослым мужчинам приходилось сгибаться чуть ли не вдвое. И вдруг Билл, по-прежнему продвигавшийся впереди, обречённо вскрикнул:

— Обвал!

Дорогу преградила глухая стена мелких и крупных камней, придавленных сверху милионнопудовой тяжестью горы. И в эту толщу уходила бечёвка — последний след проходивших здесь детей…

Билл Каннинг отчаянно зарыдал.

— Фредди, сыночек мой!.. Элли, крошка Элли!.. Какой ужасный конец!

Товарищи ласково утешали Каннинга.

— Полно, Билл, старина, успокойся! Ещё не всё пропало. Может, они там, на той стороне…

Билл вскочил:

— Да, да! Надо раскапывать! Немедленно… сейчас!

А к пещере подъезжали всё новые и новые добровольцы, и в ущелье раскинулся большой лагерь. Загорелись костры, хозяйки готовили обед для спасателей. Была среди них и тётушка Кэт, сразу постаревшая на целые годы.

Мужчины бросились по всей округе — собирать землеройный инструмент: лопаты, ломы, кирки. Другие рубили деревья в окрестном лесу и готовили стойки — крепить ход.

Работа закипела. Проход был узок, и там могли работать всего трое, но зато люди сменяли друг друга через четверть часа и каждый вгрызался в осыпь с новой силой, а длинная вереница людей передавала вынутые камни из рук в руки.

Другие спасатели тщательно обследовали правый и левый выходы из большого грота. Как знать, может быть, какой-либо из них ведёт в глубь земли, мимо обвала, и там где-нибудь уцелевшие от катастрофы ребята ждут помощи. К сожалению, один из коридоров повернул обратно и замкнулся кольцом, а другой завершился тупиком.

По просьбе Билла, о несчастье известили Джона Смита: ему была послана телеграмма. Отец и мать Элли явились к месту несчастья на третий день. Они были в отчаянии. Фермер Джон тут же включился в работу, но у спасателей уже появились первые сомнения. В узком и низком проходе копать было очень трудно, и за восемь дней штольня продвинулась всего на полтораста футов. А простукивание и прощупывание с помощью длинных буров показывало, что завал тянется ещё очень далеко, быть может, на целые сотни футов. Больше того: в потолке большого грота слышались зловещие потрескивания. Мог произойти новый обвал и похоронить многих.

Джон Смит и Билл Каннинг первыми предложили кончить раскопки.

— Как видно, наших детей не спасти, — мрачно сказал Билл. — Если они и не раздавлены, то уж, наверное, погибли от голода…

На двенадцатый день спасательные работы были прекращены.



***

— Неужели нельзя было обойтись без убийства детей? – брезгливо процедил Милитаризмус, подписывая чек. – Пора уже действовать более тонкими методами, мы ж не звери!

— Окей, шеф, в следующий раз учту, – ничуть не смутившись, ответил Зет, подкручивая бравые усы.

Элли Саманта Смит
(посвящается 50-летию Саманты Смит и 40-летию её визита в СССР,
сказка по мотивам реальных событий и книг А. М. Волкова)
_______________________________________________________________
КНИГА III. Элли Саманта и Подземные короли

ЧАСТЬ 1. ЗАТЯНУВШАЯСЯ ПРОГУЛКА

Глава 9. После обвала

Но рано торжествовали враги. Несмотря на устроенный агентом 00Z обвал, Элли с Фредом и Тотошкой не погибли.

Обвал произошёл, когда они далеко миновали опасное место. Но страшное сотрясение почвы бросило их на пол пещеры, с потолка посыпались камешки. Потом до них донёсся оглушительный гул, и порыв ветра загасил факелы. Тотошка отчаянно завыл, а потрясённые Элли и Фред не могли вымолвить ни слова.

Потом девочка заговорила:

— Недаром Тотошка так упирался, не хотел сюда идти. Тотошенька, милый, ты умнее нас!

Тотошка дрожал от страха, но не лучше чувствовали себя и дети. Фред зажёг факел.

— Посмотрим, что случилось…

Они пошли назад, осторожно осматриваясь, вглядываясь в потолок и стены. К счастью, эта часть пещеры была, как видно, исключительно прочна: лишь кое-где появились трещинки. Но через три сотни шагов исследователи должны были остановиться: перед ними беспорядочной грудой лежал каменный завал.

— Наша могила была бы крепка, если бы мы не успели отсюда уйти, — испуганно прошептал Фред, и, хотя в пещере было свежо, на его лице выступил пот.

— Что же теперь делать, Фредди? — спросила Элли, бессильно опустившись на землю.

— Что?.. я не знаю… Попробуем искать другой выход, — неуверенно ответил мальчик.

Но в голове его пронеслась страшная мысль:
«Едва ли есть такой выход…»

Элли поднялась с холодного сырого пола пещеры.

— Пойдём. Только я очень голодна. Ведь мы ничего не ели с утра.

— Это ты хорошо придумала, сестрёнка, — с напускным оживлением воскликнул Фред. — Действительно надо подкрепить силы перед трудной дорогой.

Они поели, накормили Тотошку, напились холодного чая из фляжки.

— Мы не возьмём с собой самое тяжёлое, — сказал Фред.

Он положил на чемодан связку факелов, дав Элли нести всего три-четыре. Посоветовавшись, решили оставить Тотошку возле продуктов: в пещере могли водиться крысы, и гибель провизии была бы непоправимой бедой. Пёсик протестующе ворчал, но Фред крепко привязал его ремнём к чемодану.

Дети двинулись на розыски. Фред разматывал клубок, стараясь не порвать нитку. Как знать, быть может, в этой тонкой зелёной нитке, спрядённой руками тётушки Кэт, их единственное спасение?

— Из большого грота было три коридора, — сказал Фред, — и мы шли по среднему. Хорошо было бы, если бы нам удалось попасть в один из боковых. Тогда мы выберемся наружу…

Но это было возможно лишь в том случае, если боковые проходы соединялись со средним поперечными коридорами. А таких коридоров не оказалось.

Волей-неволей пришлось идти вперёд.

Проход, по которому продвигались ребята, снова расширился и превратился в большую круглую пещеру. В её стенах зияло несколько отверстий. Какое из них могло вести наружу?

Не выпуская из рук клубка, Фред решительно подошёл к одному из отверстий и вынул из кармана кусок мела.

— Я буду отмечать каждый проход, где мы побываем, — сказал мальчик и нарисовал на стене крест.

Исследование началось. Результаты его были печальны. Несколько часов бродили ребята по запутанной сети коридоров, но без всякой пользы. Одни проходы заканчивались тупиками, другие суживались до такой степени, что сквозь них нельзя было даже проползти, третьи спускались куда-то вглубь…

Если бы не бечёвка и не меловые отметки, щедро оставляемые на стенах, дети давно заблудились бы в этом мрачном лабиринте. Возвращаясь по своему следу, они аккуратно сматывали нитку на клубок.

И вот, запыхавшиеся, усталые, они снова шли по коридору, где остались их вещи. И вдруг до слуха детей донёсся отчаянный лай.

— С Тотошкой беда! — вскричала Элли.

Ребята стремглав бросились вперёд. Им представилось страшное зрелище. Тотошка сражался с десятком крыс, защищая провизию.

Завидев детей с факелом, крысы разбежались.

— Как хорошо, что мы оставили собаку сторожить вещи, — сказал Фред.

— Да… А то — голодная смерть… — содрогнулась Элли.

Она присела на чемодан, и глаза её наполнились слезами.

— Эх, сестричка, плачешь? — воскликнул Фред и нежно прижал её к себе. — Ты, побывавшая в таких переделках! Не унывай, как-нибудь выберемся… У нас остался главный выход из круглой пещеры, мы его ещё не проверили, а он-то, наверное, самый лучший…

Но девочка уже не могла ходить, ноги ей не служили.

— Будем устраиваться на ночлег, — сказал Фред.

Он открыл чемодан, достал из него лодочные части, скрепил их гайками и болтами. Получилась длинная парусиновая байдарка.

— Заметь, непотопляемая! — похвалился Фред, похлопав по воздушным ящикам в носу и корме лодки. — Это твоя постель. Провизию и собаку возьмёшь к себе. Тотошка будет тебя греть и караулить продукты.

— А ты?

— Моя куртка очень плотная и тёплая.

Долго ли спали ребята, они не знали. Их разбудил лай Тотошки: крысы снова подбирались к пище.

Для завтрака Фред сильно уменьшил порции, а пить совсем не стал, только Элли налил одну крышечку от фляжки да Тотошке половинку.

Каждый факел он расщепил надвое складным ножом и крепко увязал в пачку.

— Знаешь, сестричка, — сказал Фред виноватым голосом, — я уверен, что нас откопают, мы должны дотянуть до того времени.

Этот день ребята провели у завала. Они чутко прислушивались, не донесутся ли до них какие-нибудь звуки с другой стороны, но увы! — всё было мёртво и немо вокруг…

Несколько раз они сами принимались кричать и стучать. Никакого отклика.

Прошло много часов, а потом Фред решительно сказал:

— Нет, Элли! Сидеть здесь и ждать помощи — значит погибнуть. Как видно, обвал слишком велик, мы даже не слышим ударов кирки и лома, а я уверен, что папа там со своими товарищами... — Голос мальчика дрогнул, но он мужественно продолжал: — Пусть у нас хоть один шанс из сотни найти выход, мы не должны его упускать. Идём!

— Идём, — согласилась Элли. — А что мы сделаем с чемоданом? Опять оставим здесь?

Фред долго думал.

— Придётся взять с собой, — наконец решил он. — Ноша тяжела, но ведь это наши постели. Без них мы не проспали бы в пещере и часа. И кто знает, может быть, мы сегодня заберёмся так далеко, что просто не сможем вернуться сюда. Я понесу чемодан и провизию, а нитку будешь разматывать ты.

— Зачем нам нитка, когда с нами Тотошка?

— Папа велел ходить с бечёвкой, значит, всё! — сказал Фред.

И снова пленники подземелья пустились в путь, на этот раз по главному выходу из круглой пещеры. У Фреда была слабая надежда, что где-нибудь этот ход повернёт и выведет их на поверхность земли, хотя и не в том месте, где они вошли. Но они оставляли позади себя милю за милей, а проход и не думал загибаться. То он расширялся, то суживался (дети всякий раз с ужасом думали, что им не проползти с громоздким чемоданом), то вёл через большие и малые гроты…

И вот пришёл жуткий момент, когда нитка кончилась. Это была тонкая, прочная нитка, память о доме, и пока скитальцы держали её в руках, они ещё чувствовали какую-то связь с внешним миром. И вот эта последняя связь оборвалась!

Что делать?

— Глупо возвращаться назад, — сказал Фред. — Что толку ходить по одному месту. Будем надеяться на мел.

— А у тебя ещё большой кусок? — спросила девочка.

— Я вчера слишком щедро рисовал знаки, — признался Фред. — Но теперь стану экономнее. Буду ставить такие, чтобы только разглядеть.

Путешествие продолжалось. Проход всё понижался, вёл вглубь. Стало гораздо теплее. Элли уже не куталась так зябко в платок, а Фред расстегнул куртку. Только Тотошка в своей шубе чувствовал себя по-прежнему. Сырость в воздухе увеличилась, по стенам коридора текли струйки воды, а на полу журчал ручеёк.

Теперь ребятам больше не угрожала гибель от жажды, и они вдоволь напились. Вода походила на минеральную, в ней клубились пузырьки газа.

Элли Саманта Смит
(посвящается 50-летию Саманты Смит и 40-летию её визита в СССР,
сказка по мотивам реальных событий и книг А. М. Волкова)
_______________________________________________________________
КНИГА III. Элли Саманта и Подземные короли

ЧАСТЬ 1. ЗАТЯНУВШАЯСЯ ПРОГУЛКА

ГЛАВА 10. Лодка пригодилась

Ещё часа три хода — всё вниз и вниз — и путники шагали в воде уже по щиколотку. Ручей своим весёлым журчанием развлекал их и отгонял мрачные мысли. Для Тотошки вода была слишком глубока, и Элли взяла его на руки. Фред отобрал у неё сумку с провизией.

А вода становилась всё глубже: вот уж она достигла колен, стала подбираться к поясу…

— Стоп! — сказал Фред, и Элли остановилась. — Я страшно глуп. Несу чемодан, а чемодан должен нести нас всех.

— Ты хочешь собрать лодку? — обрадовалась Элли, которая очень устала за долгий путь, хотя и не признавалась в этом.

— Конечно! — ответил мальчишка. — Держи факел.

Собирать в таких условиях лодку было страшно трудно и даже опасно. Стоило уронить Фреду в воду какой-нибудь болтик или гайку, и всё пропало бы. Но ребята заметили выступ на стене, посадили туда Тотошку, положили провизию, и Элли помогала брату. Сборка закончилась благополучно.

Фред примостился на кормовом ящике с веслом, Элли забралась в середину с Тотошкой и вещами. Её задачей было освещать дорогу, насколько это позволял дымный свет факела.

Теперь путешествие стало более удобным. Не приходилось брести по воде, ощупывая ногой скользкое дно и поминутно рискуя упасть. Лодка быстро несла ребят, но куда… Фред и Элли старались об этом не думать.

Ручей заполнил весь коридор, теперь он больше походил на маленькую речку, в которую из боковых проходов вливались протоки-ручейки.

Стены коридора внезапно раздвинулись, и впереди показалась пещера. Её размеры трудно было определить во мраке, который не мог разогнать свет факела, она казалась очень большой.

— Мы не поедем дальше, — сказал Фред. — Надо здесь заночевать.

Они поплыли по краю подземного озера, наполнявшего грот, нашли плоский берег, вытащили лодку и после скромного ужина, вдоволь запитого водой, улеглись на ночлег.

Спать было тепло, но Фред проснулся среди ночи и долго раздумывал над тем положением, в какое поставила их судьба.

Что делать? У них было только два выхода. Вернуться назад, к завалу, и ждать, когда их откопают, или плыть дальше по подземной реке. Вернуться — это признать своё поражение, уже не считая того, что сидеть сложа руки ужасно. Идти вперёд — это борьба. Лучше бороться!

С такими мыслями Фред заснул крепким сном.

Разбудил детей не рассвет, которого не видела тёмная пещера за миллионы лет существования, не холод, потому что там было тепло. Их разбудил жалобным повизгиванием голодный Тотошка.

Фред зажёг факел, недовольно покачав головой: спичек оставалось не так-то уж много. Ещё новая опасность, как будто и без того их было мало…

Продовольственные порции ещё сократились, и после завтрака ребята снова тронулись в путь. В этот день, по расчётам Фреда, они сделали не менее 50 миль. Из подземного озера река вытекала шире и глубже первой. Она быстро несла свои бурные воды.

В середине дня был очень опасный момент, когда казалось, что путникам грозит гибель или бесконечно медленное возвращение назад, к обвалу, что опять-таки означало смерть.

Уже несколько раз свод пещеры над речкой так понижался, что Фреду и Элли приходилось сильно нагибаться. Но такие места оставались позади довольно быстро. И вот вдруг потолок снова начал опускаться и опустился так низко, что между водой и каменным сводом осталась только узкая щель. Поток бесновался в стремнине, зажатый камнем со всех сторон.

Бледная Элли смотрела на брата.

— Что теперь?

А тот удерживал лодку, ухватившись за выступ скалы, и мысли лихорадочно неслись в его голове.

«Прорываться, обязательно прорываться! — решил он. — Препятствие не может тянуться долго!..»

Больше знаками, чем словами, он предложил Элли с Тотошкой и вещами забраться в носовой ящик лодки, закрывавшийся очень плотно. Девочка жестом спросила: «А ты?»

Фред показал на кормовой ящик.

Элли с собакой исчезли в своём убежище. Но кормовой ящик байдарки был короток для Фреда, и мальчишка это знал. Он закутал голову курткой, захватив побольше воздуха, и улёгся на дне байдарки, стараясь не выдаваться вверх. Факел погас. Тьма охватила лодку, а неодолимая сила течения повлекла её через стремнину, ударяя то о каменистое дно, то о свод пещеры. И тут-то сказалась превосходная работа Билла Каннинга: лодка выдержала!

И когда Фред уже совсем задохнулся и готов был открыть рот, он вдруг почувствовал, что лодка плывёт спокойно, а к нему под куртку проникает воздух. И каким же живительным показался ему этот сырой затхлый воздух подземелья!

— Ну, теперь ход назад отрезан для нас навсегда, — сказал себе Фред.

И хотя он знал, что этот ход не сулил им ничего хорошего, сердце ему как будто кто-то сжал холодной сильной рукой.

Элли выбралась из своего уголка, гладя напуганного Тотошку и уверяя, что сама она ничуть не боялась. Факел загорелся, и вид мокрого с ног до головы Фреда, и лодка, полная воды, показали девочке, что дело обошлось совсем не так, как говорил брат. Элли только покачала головой. Мальчишка в ответ погрозил кулаком и принялся отчерпывать воду.

Плавание продолжалось.

Алиса в мире сказок
(к 90-летию со дня рождения Кира Булычёва)

С Днём Комонавтики! Алиса много странствовала по космосу, но в нашем цикле она продолжает путешествие по сказочным мирам. На этот раз она отправляется спасать Синбада, спасшего козлика Ивана Ивановича.

Кир Булычёв

Редакция Даниила Алексеева

Книга III. ОПАСНЫЕ СКАЗКИ

Глава 1. КТО МУЖ ШЕХЕРЕЗАДЫ?

У Алисы было плохое настроение.
Она не пошла на каток с Наташей Белой, Пашкой Гераскиным и Снегурочкой из Заповедника сказок. И даже не стала смотреть свой любимый мультик. Она бродила по дому и места себе не находила. Всё у неё валилось из рук.
За Алисой бродил домашний робот Поля. Он страшно по ней соскучился и поэтому приставал с глупыми разговорами.
- Вчера, - говорил он, - на последней минуте второго периода Лукьяненко такую шайбу вколотил в правый верхний угол… зашатаешься! Я записал на плёнку. Хочешь, прокручу?
- Нет, не хочется.
- Вчера звонил Аркашка Сапожков и просил тебе передать, что у жирафа Злодея родились близнецы. Спрашивал, что делать?
- Скажи ему, пускай переименует жирафа в Злодейку, - ответила Алиса.
- А в школу ты завтра пойдёшь?
- Нет, не пойду.
Вот тут робот замер в ужасе. Конечно, Алиса не была круглой отличницей, но учиться она любила.
От двери в кухню Алиса обернулась и добавила:
- Кроме того, я прекращаю есть, пить, гулять и играть в пинг-понг.
Если бы робот мог, он бы в этом месте зарыдал. Но роботы не плачут. Поэтому он только воскликнул:
- О, скажи, моя Алисочка, кто тебя так обидел? Ведь всё в твоей жизни складывается замечательно. Ты только что возвратила детям планеты Уксу железную дорогу и одолела целую толпу тиранов на планете Тишина. Ну откуда у тебя плохое настроение?
- Прости, что я не сказала тебе сразу, - ответила Алиса. - Но пропал без следа мой хороший друг, спаситель козлика Ивана Ивановича, самый знаменитый путешественник Эпохи Легенд Синдбад Мореход.
- Как же, как же, слышал о таком, - сказал робот. - Но как он мог пропасть, если жил тысячу лет назад?
- Ты же знаешь, Поля, - ответила Алиса, - что я не раз бывала в Эпохе Легенд, у меня там есть друзья и враги. А любимая жена Синдбада Шехерезада приехала к нам просить помощи и скрывается в штабе комиссара Милодара.
- Тот самый Милодар? - спросил робот.
- Да, представитель ИнтерГалактической полиции на Земле, один из самых влиятельных и умных людей во Вселенной. И даже он не в состоянии помочь моей несчастной подруге Шехерезаде.
- Алисочка, - ласковым голосом спросил робот, - а если я налью тебе чашечку вишнёвого компота, который я сам готовил, может, ты мне расскажешь обо всём подробнее?
- Ну, Поля, совсем неинтересно рассказывать, если сам знаешь. Но специально для тебя я всё расскажу. Неси компот.
Отхлебнув компоту, Алиса отошла к окну, где медленно кружились, опускаясь, жёлтые листья, и заговорила:
- На днях в кабинете комиссара Милодара я встретила свою старую знакомую принцессу Шехерезаду. Что ты знаешь о ней?
- Я? Я всё знаю, - ответил Поля. - Я знаю, что Шехерезаду жестоко угнетал один шах. Он сказал, что если она расскажет ему сказку, то он отрубит ей голову. Нет, не так. Если она расскажет скучную сказку, то отрубит, а если интересную, то не отрубит… - Тут Поля задумался и сам себя спросил: - Так он ей отрубил голову?
- Нет, - ответила Алиса. - Шехерезада вот что придумала: она рассказывала сказку до самого интересного места, потом зевала, потягивалась и произносила сонным голосом: «Ах, как я устала, язык заплетается. Я должна чуть-чуть поспать. Завтра вечером ждите окончание». И так продолжалось тысячу и одну ночь, то есть почти три года подряд. За эти годы шах привык к Шехерезаде, забыл, что намеревался её убить, можно сказать, даже полюбил несчастную девушку. Но главное - шах стал наркоманом. Да-да, наркоманом по части сказок. Он не мог без сказки заснуть. И врачи сказали, что эта болезнь безнадёжна и не поддаётся лечению. Так что шах решил жениться на Шехерезаде.
- Я об этом слышал, - сказал Поля.
- Погоди, это ещё не конец истории. Дело в том, что у шаха было двести тридцать жён. И эти жёны ненавидели Шехерезаду. Жёны шаха собрались и приняли решение: если шах посмеет жениться на этой Шехерезаде, то они зацарапают новую жену до смерти, а самого шаха защекочут. Пускай тогда ищут виноватых - всё равно не найдут, потому что нет закона, который запрещает щекотаться.
Шах понял, что жёны не шутят. Он собрал совет, советники развели руками. Он позвал Шехерезаду, и та сказала ему:
- Я давно хотела сообщить вам, ваше величество, что я полюбила одного простого человека. Мне очень хочется выйти замуж именно за него.
- Кто такой, почему не знаю? - возмутился шах. - Отрубить ему голову!
- Я училась с ним в школе, - призналась Шехерезада, - к тому же мы жили с ним на одной улице. А ваше поведение, шах, меня удивляет. Другой бы на вашем месте обрадовался, а вы грозитесь.
- Чему же я должен радоваться? - удивился шах.
- Я останусь вашей сказительницей, - объяснила Шехерезада, - а мой муж, моряк, который путешествует по всему свету и знает миллион сказок, будет меня снабжать новыми историями.
- А придворную должность он не потребует? - спросили визири.
- Морякам у вас нечего делать.
- И кормить, одевать, ублажать жену будет за свой счёт?
- Вот именно. Мой Синдбад - богатый и щедрый человек.
Визири склонили свои мудрые головы и стали ждать окончательного решения шаха.
- С одной стороны, - сказал шах и поскрёб наманикюренными ногтями полоску живота между шароварами и бархатной жилеткой, - я люблю новые сказки, а жён у меня и без Шехерезады больше, чем нужно. Не успеваю их навещать. С другой стороны, насколько мне известно, весь мир знает, что после тысяча первой сказки я женился на Шехерезаде.
- Ну и пускай все так думают, - сказал самый старый и мудрый визирь.
Из-за занавеса, который отделял гостиную шаха от гарема, где жили жёны, раздались бурные аплодисменты.
После этого Шехерезада вышла замуж за Синдбада Морехода, причём они сыграли свадьбу на острове Сокотра, куда нормальный человек добровольно не заберётся. Там бывают только потерпевшие кораблекрушение и пираты, которые грабят потерпевших кораблекрушение. К счастью, у Синдбада и среди пиратов есть приятели, потому что он человек общительный, весёлый и никому не делает зла.
Три раза Синдбад уходил в большие плавания и привозил оттуда удивительные истории. Причём его сказки были не только арабские, какие прежде рассказывала Шехерезада, а самые разные - сказки Австралии, которая тогда ещё не была открыта, сказки Америки, которая тоже ещё не была открыта, и даже сказки чукчей, о которых тогда никто не подозревал.
На четвёртый раз Синдбад, как всегда, собрал товары, запаковал их и караваном доставил до реки Тигр. По реке Тигр лодки с грузом добрались до порта Басра, где их Синдбад перегрузил на большой корабль «Слава Багдада» с тремя мачтами и четырьмя палубами. Кроме Синдбада, на этом корабле ехали ещё три известных и богатых купца, которые не в первый раз выходили в океан.
Через два месяца корабли добрались до острова Занзибар, оттуда взяли курс на остров Мадагаскар, а вот после острова Мадагаскар следы корабля «Слава Багдада» пропали бесследно.
Конечно, может быть, бездонная пучина поглотила корабль во время страшной бури, а может быть, острая скала, что как акулий зуб поднимается над волнами, распорола бок судна? А может быть, «Славу Багдада» задушил в объятиях, сломал и утащил в глубину гигантский осьминог, какие ещё встречаются порой в Индийском океане? А может, наконец, на «Славу Багдада» напали безжалостные пираты и, растащив добро, утопили, привязав к ногам камни, всех купцов и матросов?
Алиса закончила рассказ и горько вздохнула. Она даже не допила свой компот, а поставила чашку на подоконник. Робот Поля был так расстроен рассказом, что потерял дар речи и несколько раз пытался заговорить, но дыхание его прерывалось, и получался только кашель.
- Но ведь… - произнёс наконец робот, - но ведь всё это только сказка, да?
- Понимаешь, - объяснила Алиса, - когда-то всё это было правдой. Очень давно, в Эпоху Легенд. Потом на Земле начался ледниковый период, который заморозил всех сказочных существ, обитавших в то время. Погибли ведьмы, богатыри и волшебники, драконы и морские змеи. И когда лёд сошёл с Земли, то на ней остались только обыкновенные люди и обыкновенные животные. Люди остались живы, потому что прятались в пещерах и разводили там огонь, а звери - потому что разбежались по лесам. Но в сказках осталась память об Эпохе Легенд.
Сначала сказки рассказывали у костра взрослые, а потом взрослым стало не до сказок, они принялись изобретать железную дорогу, лук, стрелы и автомат Калашникова. Так что сказки остались детям. Вот дети и верят в сказки, а взрослые отмахиваются и делают вид, что это - пустые выдумки. Нет, сказки не пустые выдумки - это воспоминание о древних-предревних временах.
- Но откуда в нашем времени появилась эта самая Шехерезада, - спросил робот Поля, - если она вымерла сто тысяч лет назад?
- Ты же смотрел мой фильм о приключениях в Эпохе Легенд. Разве ты забыл?
- Наверное, - признался робот. - Я тогда как раз собирался на подзарядку.
- Когда люди придумали Машину времени и даже создали специальный Институт времени, то научные сотрудники стали путешествовать в прошлое. И вот однажды они добрались до Эпохи Легенд. Её открыл известный учёный и мой друг профессор Иван Иванович Царевич. Туда иногда летают экспедиции. Да и в Москве можно встретить какое-нибудь сказочное существо. Ты же знаешь, что под Москвой есть специальный Заповедник сказок, где директор тот самый Иван Царевич.
- Это любому роботу известно. Ты мне лучше расскажи что-нибудь новенькое.
- А новенькое, - сказала Алиса, - заключается в том, что знаменитый комиссар Милодар из ИнтерГалактической полиции просит меня сегодня прибыть к нему в штаб, который расположен подо льдами Антарктиды, там он будет обсуждать со мной операцию «Синдбад».
- Зачем?
- Принято решение помочь Шехерезаде отыскать её мужа.
- А зачем тебя зовут?
- Меня зовут как консультанта, - сказала Алиса. - Потому что я уже бывала в Эпохе Легенд и умею работать сыщиком.
- Не надо преувеличивать, - возразил робот. - Во-первых, ты девочка, во-вторых, у тебя не сделаны уроки на завтра, а в-третьих, если твоя мама узнает, что в такую погоду ты собираешься в новые авантюры, она тут же отправит тебя на перевоспитание к бабушке в Симферополь!

Алиса в мире сказок
(к 90-летию со дня рождения Кира Булычёва)

Кир Булычёв

Редакция Даниила Алексеева

Книга III. ОПАСНЫЕ СКАЗКИ

Глава 2. СОВЕЩАНИЕ ПОДО ЛЬДОМ

Как известно, комиссар Милодар, лицо важное в масштабах всей Галактики. По мановению его руки поднимаются в космос патрульные крейсеры и отправляются в погоню за нечестивцами спецотряды суперагентов и спецроботов. Поэтому отомстить ему мечтают все злодеи Галактики. Комиссар знает, какую цену представляет его безопасность и очень себя бережёт. Поэтому только на командном посту, который был спрятан в двух километрах под поверхностью льда в Антарктиде, он появлялся в своём обычном состоянии, а так вы могли увидеть только его голограмму, то есть объёмную копию, которую ни за что не отличить от настоящего Милодара. Кстати, у комиссара на родине, возле болгарского города Пловдива, живёт старушка мама. Милодар так боится своей мамы, что даже перед ней появляется лишь в виде голограммы, и если мама начинает лупить его кулачками за какой-нибудь проступок, и мамины кулачки проваливаются сквозь воздух, она кричит:
- Нет, он не сын мне, а призрак, вурдалак, хуже Дракулы!
Вот такой человек ждал Алису у себя под Антарктидой.
Алиса сошла с флаера посреди снежной пустыни, по которой неслась позёмка. Холод проникал даже сквозь специальный комбинезон с подогревом. Рядом в ледяном торосе раскрылся люк, из которого пахнуло теплом и вкусным запахом печёных булочек, потому что на тайной базе ИнтерГпола была своя пекарня, прачечная и даже заводик по производству ветчины.
У лифта Алису встретила её старая приятельница Кора Орват, агент номер три. Кора – красивая девушка, сирота, бесконечно преданная комиссару. Ей приходилось сражаться и разыскивать преступников на сорока разных планетах, и она, несмотря на свою молодость, считается одним из самых опытных сыщиков Галактического центра. Комиссар Милодар в ней души не чает и потому относится к ней строже, чем к другим агентам.
- Алисочка, - обрадовалась Кора, увидев свою подругу. Ведь разница в возрасте в десять с небольшим лет не столь велика, если подруги побывали уже в самых отдалённых и одичавших уголках Вселенной и известны там настолько, что где-нибудь на Паталипутре можно услышать, как трёхногий аистифан кричит через дорогу: «Алисочка, Кора, какими судьбами! Скорее ко мне, у нас сегодня на обед сказочные прыгающие улитки!»
Девушки обнялись, Алиса спросила о том, как поживает любимый питомец агентки кот Колокольчик, и Кора повела её к кабинету Милодара.
- Совещание надолго? - спросила Алиса. - Бабушка просила сегодня вернуться домой пораньше, она жарит пирожки с грибами!
- Боюсь, что ты не успеешь домой к вечеру, - сказала Кора. - Но Милодар сам поговорит с твоей бабушкой.
- Синдбада нашли?
Отвечать было поздно, дверь в кабинет комиссара, вырубленная из голубого льда, сама отъехала в сторону, встречая гостей. Милодар встал из-за стола и поспешил навстречу Алисе:
- Проходи, садись, моя девочка. Нам понадобится твоя помощь.
- Речь идёт о Синдбаде Мореходе? - спросила Алиса.
Милодар нахмурил густые чёрные брови и нервным движением запустил пальцы в жёсткую курчавую шевелюру.
- Настоящий агент, - сказал он, - никогда не торопится показать начальнику, какой он информированный. Агент всегда молчит.
Милодар нажал на кнопку, и в кабинет вошла Шехерезада с подносом в руках. На подносе стояли чашки с чаем и горячее какао для комиссара.
Глаза Шехерезады были распухшими и красными. Ещё бы, подумала Алиса, это такое горе, если у тебя пропал без вести любимый муж!
- Шехерезада, ставь поднос на столик, садись вместе с нами. У нас здесь все равны.
Помолчали, выпили по чашечке горячего крепкого чая. Потом Милодар сказал:
- Ну что ж, мои драгоценные, пора посылать агента в Эпоху Легенд.
- Вы думаете, сам Синдбад не найдётся? - спросила Кора Орват.
- Прошло больше месяца, как он пропал. Такого с ним раньше не бывало, - вздохнула Шехерезада.
- Наверное, Институт времени пошлёт своего сотрудника?
Милодар допил какао и возразил:
- Случай у нас особенный. Сотрудники Института времени с полицейской работой незнакомы, воевать со злодеями не приучены и, чуть что, несутся домой жаловаться, что их обижают. С другой стороны… - Комиссар Милодар раскурил длинную старинную трубку-кальян и вытянул ноги, - с другой стороны, посылать на поиски Синдбада обыкновенного нашего агента, даже такого хорошего, как Кора Орват, нельзя. Потому что этот агент не продержится и получаса между драконами, волшебниками, птицами Рукх и другими чудесами, для нас совершенно невероятными, а для жителей тех мест такими же привычными, как тараканы.
- Что я, драконов не видела? - возразила Кора Орват.
Милодар затянулся и отрицательно покачал головой.
- Погибнешь ни за грош, - сказал он. - Ничего ты не знаешь в Эпохе Легенд, и никто тебя там не знает.
- Так это лучше!
- Скажи, Кора, когда ты в последний раз читала сказку с доверием?
- Как так с доверием?
- Читала и верила, что всё в ней - правда!
- Не помню.
- Вот поэтому я тебя и не отпущу в Эпоху Легенд. Там нужен свой человек, который всё понимает.
- Вы хотите, чтобы полетела я? - спросила Алиса.
- Не перебивай старших! Я ещё ничего не решил.
- Вы уже почти решили, комиссар, - сказала Алиса. - И надо сказать, что я ваше решение одобряю и поддерживаю.
- Нет, тебя тоже посылать опасно! Что я скажу твоей бабушке, когда тебя кто-нибудь растерзает? Или продаст в рабство? Девочки, да ещё беленькие, очень высоко ценились на невольничьих рынках.
- Я сама пойду, - сказала Шехерезада.
- И через полчаса погибнешь, - сказал Милодар. - Ты чудесная женщина и отлично готовишь чай. Но скажи мне, ты какую высоту берёшь?
- Я не беру высоты! - возмутилась Шехерезада. - Я же девушка из благородной семьи.
- Вот именно. А за сколько ты пробегаешь стометровку?
- Я не пробегаю стометровку, потому что это неприлично. Я шествую медленным шагом. Я же красавица!
- Вот поэтому ты и останешься здесь.
- Но я умею шить, вышивать, петь задумчивые песни, играть на зурне, а также в шахматы, целоваться…
- Хватит! Мне всё ясно, - оборвал её Милодар. - Вернём тебе мужа, будешь с ним целоваться, а пока потерпи.
- Я хочу целоваться с Синдбадом немедленно!
- Всё! - закричал Милодар. - Довольно! Женщина, отойди в сторону и не мешай спасать твоего мужа!
Шехерезада хотела выцарапать комиссару глаза, но, к счастью, в комнате была Кора Орват, которая смогла так крепко обнять Шехерезаду, что той пришлось успокоиться и сесть в обнимку с Корой на широкий диван.
- Итак, - сказал Милодар, - необходимо существо, знакомое с образом жизни в Эпохе Легенд, незаметное, тихое, но в то же время отважное и сообразительное.
- Это я, - сказала Алиса. - Лучше вам никого не найти.
- Это почти ты. Но не совсем.
- Почему? - вежливо спросила Алиса.
Не надо ссориться с взрослыми, не надо казаться упрямой и даже глупой. Агент должен быть незаметным, как почтальон. Недаром в каждом втором английском детективном романе убийцей оказывается почтальон или дворецкий, потому что на этих людей никто, даже самый великий сыщик, не обращает внимания.
- А потому, - ответил Милодар, - что ты девочка, и, значит, по закону Древнего Востока тебе положено сидеть дома и не высовывать носа, а твоя задача заключается именно в том, чтобы высовывать нос как можно дальше.
- Значит, вам самому придётся ехать в ту эпоху, - вздохнула Кора Орват.
- Ещё чего не хватало! - возмутился комиссар. - Да ты понимаешь, какая я ценность для Галактики? Меня надо охранять и ещё раз охранять! Иногда мне так хочется махнуть на всё рукой и удариться в отчаянное приключение! Но нельзя! Не будет меня - рухнет вся организация. Да знаете ли вы, мои дорогие девочки, что я даже сейчас не уверен, человек я или голограмма? А когда я ложусь спать, то не могу сказать, где я сплю на самом деле. Нет, к сожалению, я, как всегда, остаюсь на командном пункте и осуществляю общее руководство операцией.
Все вздохнули и согласились с комиссаром Милодаром. Таким человеком рисковать нельзя.
И все снова повернулись к Алисе, потому что именно на неё указывал перст комиссара.
- Ты пойдёшь в Эпоху Легенд под видом мальчишки. Юнги… нет, скорее просто бродяги и бездельника.
- Вы меня сделаете Аладдином? - обрадовалась Алиса.
- Шшшшш! Молчать! Неужели ты не понимаешь, что некоторые вещи мы с тобой не имеем права разглашать. А кто тебе сказал про Аладдина?
- Я сама догадалась.
- Слишком догадливая.
- С вами станешь догадливой.
Комиссар задумался и понял, что ему сделали комплимент, он покраснел, потупился и произнёс:
- Ну уж, скажешь такое…
Потом включил пульт охраны и спросил:
- Вы гарантируете мне, что ни одна муха не пролетит мимо в ближайшие пять минут?
- В Антарктиде нет мух, господин комиссар, - ответил охранник.
- Я лучше тебя знаю, где они есть, а где нет. Но надеюсь, вы отогнали пингвинов на двести километров от моей базы?
- Вокруг всё тихо, пусто и свободно.
- Тогда слушай, Алиса. Мы тебя запускаем в Эпоху Легенд под видом мальчика Аладдина. Одежду и внешний вид тебе создадут в моём центре камуфляжа.
- Но потом это всё отмоется? - спросила Алиса.
- Не всё ли равно! - удивился Милодар.
- Хорошо, - согласилась Алиса. - Тогда я скажу маме, что вы заставили меня выполнять опасное задание, а для этого покрасили мне волосы и брови. Что ещё вы хотите со мной сделать?
Милодар поскрёб ногтями в проволочной шевелюре и сказал:
- Я ошибся. Я ошибся, когда предложил Алисе заняться этим делом. Маленькая девочка, ты свободна. Вместо тебя в прошлое отправится Кора Орват, и, вернее всего, ей не удастся вернуться живой. Корочка, попрощайся с Алисой, которая спешит домой к мамочке.
Такого оскорбления Алиса не могла снести. Она кинулась на комиссара с кулаками, а так как ни в одной разведке или контрразведке мира не положено кидаться с кулаками на шефа, Алисе пришлось удержаться в самый последний момент и замереть в сантиметре от комиссара.
- Простите, комиссар, - сказала она, переведя дух. - Я не права. Я ничего не скажу маме.
- Тогда отправляйся, - сказал сердито комиссар. - И не возвращайся, пока не будешь готова к работе.

Алиса в мире сказок
(к 90-летию со дня рождения Кира Булычёва)

Кир Булычёв

Редакция Даниила Алексеева

Книга III. ОПАСНЫЕ СКАЗКИ

Глава 3. ВИШНЯ НА ГОЛОВЕ

Подготовка к путешествию на поиски Синдбада Морехода заняла немного времени, потому что Милодар многое подготовил заранее. Он ведь только кажется вспыльчивым, неуравновешенным и даже бестолковым. На самом деле комиссар всё помнит, всех знает и никогда не повторяет ошибок дважды.
Волосы Алисе покрасили в чёрный цвет и связали сзади шнурком, так причесывались мальчишки в Эпоху Легенд.
Кожу ей загримировали, и Алиса стала смуглой, как будто провела две недели на берегу Чёрного моря. Эта краска была рассчитана на двадцать дней, но на всякий случай главный гримёр ИнтерГалактической полиции посоветовал Алисе не злоупотреблять мытьём и купанием.
Одели Алису так: сверху широкие синие шаровары, ткань их была тонкая и мягкая на ощупь, а на самом деле она была плотная, её было трудно разрезать ножом или пробить копьём. В шароварах были сделаны карманы, хотя обычно их там не бывает. В одном кармане лежала маленькая, но отлично пристрелянная рогатка и камешки.
Поверх белой рубашки Алиса надела красную куртку с короткими рукавами.
На голове у Алисы была красная феска, она светилась в темноте, если Алиса того хотела, и могла осветить дорогу лучше любого фонарика. На ногах у Алисы-Аладдина были поношенные туфли с загнутыми носами. Туфли как туфли, которые носят бедные дети. Но подошвы их были настолько упругими, что при желании Алиса могла бежать со скоростью скакуна.

Алису провели в небольшой тренировочный зал, где стояли гимнастические снаряды и всевозможные тренажёры. Дальняя сторона зала была отгорожена невысоким барьером, за которым тренировались в стрельбе свободные от дежурства агенты.
Тренер по стрельбе, толстый эскимос, известный среди межпланетных преступников под именем Сеньор Смерть, дал Алисе сначала обычный бластер и выставил на расстоянии пятидесяти метров полуметровую мишень.
Алиса не стала спорить и по команде толстого эскимоса нажала на спуск и поразила мишень прямо в центр.
- Случайно, но красиво, - сказал Сеньор Смерть.
Сеньор Смерть не знал, что ещё в третьем классе Пашка Гераскин был Робином Гудом, Аркаша Сапожков монахом Туком, а Алиса - Маленьким Джоном. Чтобы победить тёмные силы шерифа Ноттингемского, эта троица достала спортивные луки и сабли и две недели с утра до вечера тренировалась до изнеможения. Конечно, это была детская игра, типичная для века, о ней потом друзья почти забыли, но с тех пор Алиса умела попадать за сто шагов в прут, воткнутый в землю.
Не знал о детском увлечении Алисы и комиссар Милодар, который как раз пришёл в тренировочный зал, чтобы проверить, как идёт подготовка Алисы к заданию. Он тоже решил, что она попала в цель случайно. Но чтобы не расстраивать юного агента ИнтерГалактической полиции, он спросил шутливо, так, как взрослые любят разговаривать с детьми, делая вид, что разговаривают с ними, как со взрослыми:
- Алиса, может, ты ещё какое-нибудь оружие освоила?
- Я не люблю сражаться, - сказала Алиса. - Но немножко стреляю из лука.
- Замечательно! - воскликнул Милодар. - Принесите нам два небольших спортивных лука. Таких, чтобы эта крошка смогла натянуть.
- Я натяну, не бойтесь, - сказала Алиса.
Милодар захохотал так, что в тренировочный зал сбежались агенты, заглянул доктор, в двери показались даже Шехерезада с Корой.
- Знаешь ли ты, - спросил Милодар, - что когда-то в Швейцарии жил свободолюбивый стрелок по имени Вильям Телль?
- Вильгельм Телль, - вежливо поправила комиссара Алиса.
- Вот именно! Не перебивай старших. Дело в том, что папа называл его Вильямом, а мама Вильгельмом. Этот стрелок обычно ставил на голову сыну яблоко и стрелял с расстояния в двадцать шагов. Мы можем повторить его опыт.
- Не надо! - взмолилась Шехерезада.
- Ну почему же?
- Потому что я точно знаю, что до начала стрельбы у Вильгельма Телля было шестеро сыновей, а после стрельбы он остался отцом-одиночкой.
Шехерезада смахнула большую слезу.
- Но я не имел в виду детей, - смутился Милодар. - Мы можем поставить яблоко…
Его холодный взор потек по залу и остановился наконец на инструкторе, Сеньоре Смерти.
- Мой рабочий день только что закончился, - быстро сказал тот.
- Вы уволены! - объявил комиссар. Потом оглядел всех и спросил: - Есть ли добровольцы?
Ответом ему была гробовая тишина.
- Извините. - В дверь заглянул повар. - Но я должен сказать, что яблок сегодня нет, не завезли.
- Вот именно этого я и боялся! - сказал Милодар. - Именно так! Нет яблока в тот момент, когда мы начинаем стрелять. А что есть?
- Вишни, - сказал повар.
- А может, вы хотели сказать «клюква»? - съязвил Милодар.
- Нет, клюквы нет, - признался повар.
Милодар на глазах закипел от ярости:
- Вы мне срываете испытание агента! Я вас всех разгоню! Дайте хотя бы арбуз!
Арбуз нашёлся.
Милодар собственноручно поставил его на тумбочку в дальнем конце стрельбища. И все вздохнули с облегчением.
- Первой будешь стрелять? - спросил он. - Расстояние большое!
- Покажите мне, как это делается, - попросила Алиса.
- Ладно уж. Только смотри внимательно.
Милодар натянул тетиву. Это было непривычное для него оружие. Он привык решать все боевые вопросы, нажимая на кнопку. Но, как известно, на луке кнопки нет.
- Тишина в зале! - приказал тренер-эскимос.
Милодар выпустил стрелу. Она просвистела по дуге и, немного не долетев до арбуза, воткнулась в землю.
Все молчали. Ну что будешь говорить, если руководство не попало в арбуз?
- Кто-то дунул от двери, - сказал Милодар. - Надо следить за сквозняками. Но и я хорош! Не учёл сквозняка. Давайте вторую стрелу!
Вторая стрела коснулась арбуза, причем так, что он скатился с тумбочки и, грохнувшись об пол, раскололся.
- Ну вот, - сказал Милодар. - Теперь тумбочку кто-то качнул. Безобразие. Ставьте второй арбуз.
- Второго арбуза нет, - ответил повар.
- Как так? - рассердился Милодар. - А как же нам состязаться? Ведь я попал в один арбуз. Как теперь ребёнку попасть в другой?
- Простите, а можно я выстрелю в вишню? - спросила Алиса.
- Ха-ха, - сказал Милодар. - Понятно. Ты хочешь надеть её на стрелу.
- Я хочу положить её вам на голову, - сказала Алиса.
- Ну ладно, ладно, пошли завтракать, - сказал Милодар.
- Я не шучу, - сказала Алиса. - Но ведь вы ничем не рискуете.
- То есть как так я ничем не рискую? Ты собираешься положить мне на голову вишню, потом выстрелить и попасть мне в глаз. Я тебя правильно понял?
- Простите, но вы ведь можете превратиться в голограмму - в своё собственное объёмное изображение.
- Что из этого?
- А мы положим вишню на голову вашей голограмме.
- И она провалится, - сказал тренер-эскимос.
- Куда? - не поняла Алиса.
- На пол. Ведь голограмма нам только кажется.
- Моя голограмма, - обиделся начальник ИнтерГпола, - отличается от обыкновенных голограмм тем, что в неё можно тыкать пальцами и думать, что это - моё тело. Моя голограмма - вершина человеческой мысли.
- Тогда ничего не мешает положить ей на голову вишню, - сказала Алиса.
- Нет, - сказал Милодар, - не надо позориться, моя девочка.
- Комиссар! - в один голос закричали Шехерезада и Кора. - Давайте проверим, в самом ли деле у вас - лучшие агенты во Вселенной.
- А это мысль. Лучшие агенты… мои агенты!
Он повернулся и быстрыми шагами покинул тренажёрный зал. Вошёл он через другую дверь, в остальном ничем не изменился.
- Куда вставать? - спросил Милодар.
- Туда, в конец стрельбища, к мишени.
Повар уже принёс на тарелке спелую вишенку.
- Только осторожно, чтобы мне не было щекотно, - сказал Милодар. Повар двумя пальцами положил вишню на макушку комиссара.
Это удалось ему не с первого раза из-за того, что у Милодара очень густая шевелюра. Наконец вишенка улеглась на место, и взоры всех собравшихся в тренировочном зале устремились на неё.
- Ты всё-таки поосторожнее стреляй, - сказал Милодар, - хоть я и не я, всё равно неприятно.
- А вы не дёргайтесь и не прыгайте на месте, - сказала Алиса.
Она тщательно натянула тетиву, прижалась щекой к изгибу лука и выстрелила. Стрела стремительно рванулась к цели. Алиса даже и не смотрела на вишенку, она была уверена, что попала в цель. Да и какие могли быть сомнения, когда все в зале начали кричать и хлопать в ладоши?
Милодар провёл ладонью по шевелюре и спросил:
- А где… это самое?
Потом догадался оглянуться и увидел стрелу, лежащую на полу. На наконечник стрелы была нанизана спелая вишня. Милодар поднял стрелу, взял с острия вишню и кинул в рот.
- Вы с ума сошли! - закричал повар. - Она же немытая!
- А разве я чего-то съел? - спросил Милодар, подмигнул Алисе и добавил, проходя мимо и дожёвывая вишенку: - А ты когда-нибудь видела, чтобы голограмма ела вишни?
- Ой! - воскликнула Алиса. - Значит, вы были настоящий!
- Настоящее некуда!
- Но вы же рисковали. А вдруг бы я… у меня бы дрогнула рука?
- Талант руководителя заключается в умении подбирать подчинённых, - сказал Милодар. - И учти, что, прежде чем отправить тебя на спецзадание, я проверил всю твою жизнь, по косточкам, по минуткам…

Алиса в мире сказок
(к 90-летию со дня рождения Кира Булычёва)

Кир Булычёв

Редакция Даниила Алексеева

Книга III. ОПАСНЫЕ СКАЗКИ

Глава 4. ЛАМПА ДЛЯ АЛАДДИНА

Мальчик Аладдин в красной курточке и красной феске, синих шароварах и чёрных туфлях с загнутыми носками заглянул в кабинет комиссара Милодара.
- Можно войти?
- Входи, агент, - сказал Милодар. - Сейчас тебе принесут чай и печенье, ешь от пуза, но не слишком. Никто не знает, когда ты пообедаешь в следующий раз.

Аладдин присел на краешек дивана. Сложил руки на коленях. Он вёл себя, как положено уличному мальчишке, который впервые попал в богатый дом.
- Что прикажете, эфенди? - спросил он.
- Скоро тебе принесут волшебную лампу, - ответил эфенди Милодар. - Прошу тебя её не потерять, вещь это ценная, подлинная. Без неё операция провалится, тебя разоблачат, и ты никогда не вернёшься к папе и маме.
- Слушаюсь, эфенди, - поклонился Аладдин. - Слушаю и повинуюсь.
Вошла Кора Орват. Она принесла сухую лепёшку и кучу медных монет.
- Желаю успехов, Алисочка! - сказала Кора.
Милодар страшно рассердился.
- Агент номер три! - воскликнул он. - Вы лишаетесь отпуска к бабушке под Вологду и квартальной премии. Вместо этого вы получаете строгий выговор в приказе.
- За что? - удивилась Кора.
- Вы рисковали сорвать операцию и выдать врагам нашего агента. Запомните: здесь нет никакой Алисы. Здесь есть только мальчик Аладдин!
Кора опустила голову.
- Разведчик ошибается только один раз! - сказал Милодар.
- Я виновата, - признала Кора.
- Ну то-то, - сказал Милодар. - А где лампа и джинн?
- Джинн ещё не готов! - ответила Кора. - Его как раз собирают.
- Ах, как я мог забыть! - спохватился Милодар. - Слушай, мой мальчик. К сожалению, мы не успели достать для тебя настоящего джинна. Сейчас готовят надувного электронного джинна. Конечно, это не то что настоящий, многого он делать не умеет, но всё-таки на настоящего джинна он похож.
- А вы откуда знаете? - спросил Аладдин.
- А никто не знает, - ответил Милодар. - Главное - много шума, много дыма и громкий голос. Всё-таки защита. Кстати, ты тамошний язык знаешь?
- Конечно. В Эпоху Легенд говорили на Понятном языке.
- Тогда желаю счастья, Алиса, - сказал Милодар.
В комнате раздался смех Коры:
- Ха-ха-ха! Кто-то здесь называет нашего агента Аладдина женским именем! Вы не боитесь, комиссар, что враг подслушает наш разговор, и вы загубите агента и всю операцию?
- Кто подслушает? - возмутился Милодар. - Я же специально проверил. На двести километров вокруг ни одного пингвина нет!
- Какой вы несправедливый, комиссар! - воскликнула Кора. - Почему мне нельзя, а вам можно?
- Потому что я твой начальник, - ответил комиссар. - Когда станешь начальником, тебе тоже многое будет можно. Аладдин, собирайся, пойдём поговорим с Шехерезадой.
- Зачем? - удивилась Алиса. - Мы обо всём уже поговорили.
- Нет, не обо всём, - ответил Милодар. - Шехерезада напомнит тебе о всех плаваниях своего мужа, чтобы ты знала, на каких островах и в каких странах он побывал, о каких чудесах он рассказывал.
- Но я же обо всём читала! - воскликнула Алиса.
- Когда?
- Давно, но не очень. Когда была маленькой.
- А сейчас мы проверим, хорошо ли ты всё запомнила. Ведь повторение, мой друг, - мать учения.
Алиса не стала больше спорить с комиссаром, а перешла следом за ним в гостиную, которую специально сделали в Антарктиде, чтобы Шехерезада чувствовала себя как дома.
Гостиная была покрыта коврами, на которых были разбросаны подушки.
Посредине стоял резной деревянный столик, за столиком - тахта. На тахте возлежала прекрасная Шехерезада, одетая в прозрачный халат и шёлковые шаровары.

При виде гостей Шехерезада всплеснула чудесными руками, зазвенела браслетами и ожерельями и спросила:
- Неужели это ты, Аладдин? Давненько я тебя не видела.
- Да, это я, ваше высочество, - сказал уличный мальчишка и низко поклонился.
Милодар уселся прямо на ковёр и спросил:
- Славный у нас Аладдин получился?
- Как настоящий! - ответила Шехерезада. - Садись, мальчик, садись. Не бойся, никто здесь тебя не укусит. Если хочешь, бери рахат-лукум, угощайся, только руки о ковёр не вытирай, грязнуля базарный!
Милодар усмехнулся. Он был доволен. Шехерезада, похоже, забыла, что перед ней сидит переодетая Алиса.
- Шехерезада, - попросил Милодар, - ты обещала нам рассказать о приключениях Синдбада. Постарайся говорить кратко, не отвлекайся.
- Слушаюсь, о, великий комиссар! - сказала Шехерезада. - И повинуюсь. Откушай пока мой рахат-лукум и запей шербетом.
- Я не могу, - отказался Милодар. - Я на работе.
- А ты, уличный попрошайка? - спросила Шехерезада.
- С удовольствием.
- Начинай, наконец! - зарычал Милодар.
- Хорошо, - сказала Шехерезада. - Начнём с первого приключения Синдбада. Оно началось на необитаемом острове, к которому пристал его корабль. Все купцы и моряки сошли на берег, чтобы размяться и перекусить. А мой Синдбадик притащил с корабля корыто и принялся за стирку.
- На них напали дикари? - спросила Алиса-Аладдин.
- Такие вещи надо помнить, - вздохнула Шехерезада. - Остров оказался громадной рыбой, которая так давно плавала по морю, что обросла лесами и горами. И когда матросы стали разводить на ней костры, рыбе стало больно, и она нырнула в океан.
- Правильно, я вспомнила, - сказала Алиса. - И ваш муж отправился в корыте плавать по морю. Он плавал до тех пор, пока не попал на какой-то другой остров. Но я забыла, что там с ним случилось.
- На том острове лежало яйцо птицы Рукх, - подсказала Шехерезада.
- Ой, я вспомнила!
- Не вспомнила, а вспомнил! Не забывайся! - оборвал Алису Милодар. - Все агенты попадаются на мелочах!
- Извините, - сказала Алиса.
Шехерезада подождала, пока Милодар успокоится, и продолжала.
- Эта птица Рукх известна тем, что она - самая большая птица на свете, - сказала она. - Даже птенцов своих она кормит взрослыми слонами.
- Ну, не взрослыми! - не поверил комиссар. - Я готов поверить, что слонятами или буйволами. Но не взрослыми слонами!
- Простите, комиссар, - сказала Шехерезада. - Но кто из нас живёт в Эпохе Легенд, а кто - в двадцать первом веке?
- Я тоже читала о том, что птица Рукх кормит птенцов слонами, - сказала Алиса.
- Ну и пожалуйста, - заявил Милодар. - Я согласен, согласен, согласен! Пускай она их кормит паровозами и китами!
- Мой Синдбад шёл по острову, - продолжала Шехерезада, - и увидел громадный белый шар. Сначала он решил, что это - дом. Он обошёл вокруг, но не обнаружил ни окон, ни дверей. Синдбад удивился, улёгся на траву в тени яйца и спокойно заснул. А проснулся он от страшного шума и ветра. Оказывается…
Шехерезада сделала паузу. У неё это здорово получается! Милодар не выдержал и закричал:
- Ну говори, говори, не томи! Что дальше?
- Прямо как мой шах, - сказала Шехерезада. - Такой же нетерпеливый. Так слушайте, это опускалась с неба птица Рукх. Крылья её закрывали половину неба, крик был подобен грому, а вокруг неё бушевала буря…
- Шехерезада, не так красиво! Ты, наверное, забыла, что рассказываешь не шаху, а нашему агенту Аладдину. Так что время тянуть не нужно.
- Я рассказываю как всегда, - сказала Шехерезада. - А если не нравится, пускай вам рассказывает кто-нибудь другой.
Так как за Шехерезадой осталось последнее слово, она, помолчав, продолжала рассказывать.
- Синдбад Мореход, как известно, только что вылез из корыта и потому был почти совсем голый, да помилует его небо! - воскликнула Шехерезада.
- А зачем он разделся в корыте?
- Да не в корыте он разделся, а ещё раньше, чтобы постирать бельё. У них же на корабле не было прачечной и невозможно было поменять одежду. А мой Синдбад - ужасный чистюля. Вот он разделся, всё, кроме чалмы, с себя снял и начал стирать, а тут рыба…
- Хватит! - закричал Милодар. - Мы это знаем! Мы уже добрались до острова, где живёт птица Рукх.
- Правильно, но ведь Синдбад был голый.
- Но при чём тут это? - совсем уж взбеленился комиссар.
- А потому что Синдбад придумал, как ему улететь с острова, - для этого надо привязать себя к ноге птицы Рукх, пока она сидит на своём яйце. Он размотал свою чалму, и получился длинный шарф. Он привязал себя чалмой к ноге птицы Рукх и стал ждать, когда она полетит добывать пищу. Так и случилось. С первыми ласковыми лучами солнца, которые нежно позолотили верхушки пальм и разбудили певчих птичек, огласивших окружающий мир мелодичными руладами и чириканьем; когда зашевелились под листьями червячки и гусеницы и вылезли из своих норок мышки…
- Шехерезада! - взмолился Милодар. - Короче!
- …Птица Рукх взлетела в небо, перелетела через океан и опустилась в мрачную горную долину. Там Синдбад быстренько отвязался от ноги, а птица схватила в клюв гигантского удава и поднялась с ним в небо. Конец второй части.
Шехерезада налила себе чашечку чая, отхлебнула и продолжала:
- Это приключение сильно напугало моего Синдбада, но заложило основу нашего благосостояния. В том ущелье на земле валялось множество драгоценных камней, и умные люди приходили на обрыв над ущельем и кидали туда куски мяса. Орлы и другие могучие птицы кидались вниз, тащили мясо с приклеившимися к нему камешками наверх, там их убивали, а камни вынимали из мяса.
- Помню, помню, - сказала Алиса. - Синдбад снова размотал свою чалму и привязал себя к куску мяса. И его вытащил орел.
- Ну и орлы у вас, ну и орлы, - покачал головой Милодар. - Или, может, Синдбад очень мелкий?
- Синдбад у меня выше среднего роста. Вы, комиссар, ему только до уха достанете.
- Мы здесь собрались не для того, чтобы выдумывать мне физические недостатки, - обиделся Милодар. - Я задал вопрос и ждал ответа, а не комментариев. Продолжай.
- Орёл бросил моего Синдбада наверху, сбежались геологи, которые там работали, очень удивились, как это Синдбаду удалось остаться живым среди змей и скорпионов. Но потом подарили ему часть камней, которые орёл вытащил вместе с ним. Вот, видите.
И Шехерезада, отодвинув чёрный локон, показала бриллиантовую серьгу неописуемого блеска.
- Продолжай, продолжай, - торопил Милодар. - У нас ещё много дел. Мы не можем провести здесь тысячу и одну ночь. Какие ещё выдающиеся приключения пережил твой муж?
- Ах, зачем их все перечислять! - улыбнулась Шехерезада.
- Ну это же ежу понятно! Твой Синдбад никогда не попадается дважды в одну ловушку и не будет слушать дважды одну и ту же сказку - он собирает для тебя новые сказки. Правда?
- Ах, какой вы мудрый, комиссар Милодар, - сказала Шехерезада. - Тогда я должна рассказать о самом страшном приключении моего мужа. Однажды он попал на остров. Остров как остров. То ли его там товарищи забыли, то ли корабль о скалу разбился - не помню. Но главное, что он увидел там полянку, через полянку протекал ручей, по ту сторону ручья сидел доброго вида старикашка и знаками звал Синдбада к себе. Синдбад, конечно, подошёл, потому что уважает старших. Старичок знаками показал: «Перенеси меня через ручей». А потом, когда Синдбад его перенёс, старичок не захотел с него слезать. Оказалось, что это паразит.
- Хомо-паразитикус, - произнёс Милодар.
- Своими чёрными пятками он так сдавил горло моего мужа, что тот никак не мог сбросить старичка. Вот старичок и заставлял Синдбада носить его по острову день и ночь, кормить бананами и кокосами, и только пьянство спасло Синдбада.
- Что ты говоришь! - удивился Милодар. - Пьянство может только загубить, но не может спасти.
- Это наших оно губит, а от чужих спасает, - объяснила Шехерезада.
- Ну рассказывай, рассказывай!
- Синдбад отыскал старую сухую тыкву, сделал в ней дырку, вычистил изнутри, набил виноградом, раздавил виноград, и получилась тыква с виноградным соком. Старичок наблюдал за Синдбадом, но не мешал. Потом Синдбад заткнул тыкву покрепче деревянной пробкой и оставил дозревать. Прошло несколько дней, Синдбад открыл пробку - а из тыквы такой винный дух…
- Потрясающе! - воскликнул Милодар.
- Синдбад хлебнул этого вина и говорит: «Ничего вкуснее я в жизни не пробовал!» Тогда старик, конечно же, стал отбирать у него тыкву.
- Типичное поведение для эксплуататоров, - пояснил Милодар. - Они всегда отбирают у трудящихся плоды их труда.
- Выпил старичок всё вино, ручки и ножки у него ослабли, и он свалился с Синдбада на землю, - заключила рассказ Шехерезада.
- Помню, - сказала Алиса. - Я читала. Потом Синдбад взял большой камень и как бабахнет ему по голове! И вдребезги!
- Клевета, - возмутилась Шехерезада. - Мой Синдбад без особой нужды старается никого не убивать. Даже комаров.
Милодар согласился с Шехерезадой.
- И правильно делает, - сказал он. - Такое поведение называется гуманизмом. Если враг сдаётся, его не убивают!
Шехерезада сладко потянулась:
- Может, на сегодня достаточно?
- И не мечтай! - заявил Милодар. - Если ты, в самом деле, хочешь отыскать своего мужа, то рассказывай до самого конца!
Шехерезада послушно кивнула и продолжала:
- В следующем путешествии Синдбад столкнулся с драконом. С самым настоящим.
- Этого ещё не хватало! - возмутился Милодар. - Значит, у вас и драконы водятся?
- Кто только у нас не водится, - вздохнула Шехерезада.
- И как же он отделался от дракона?
- Он собрал на берегу океана брёвна, палки и доски и сделал из них большую клетку. Дракон как увидел Синдбада, почуял его, зарычал и кинулся в атаку. А Синдбад залез в клетку и закрыл дверцу. Дракон распахнул пасть и попытался проглотить клетку. Но добыча в рот не поместилась. Дракон её перевернул - и всё равно клетка в пасть не лезет. Дракон чуть не рехнулся от злости, половину зубов переломал и наконец выкинул клетку далеко в море. Вот Синдбада и носило по волнам, пока его не приметили с проплывающего корабля. На этом корабле он добрался до Индии. В Индии он прожил довольно долго, но что там случилось, я рассказывать не буду.
- Почему же не будешь? - ласковым голосом спросил комиссар.
- Это наша семейная тайна.
- У тебя не должно быть от нас тайн, - сказал Милодар.
- Я расскажу, только учтите, эта история случилась до того, как Синдбад со мной познакомился.
- Учли, - согласился Милодар. - Раскрывай тайну.
- Индийский султан, - сказала Шехерезада, - полюбил Синдбада. И захотел, чтобы Синдбад остался в Индии навсегда. Поэтому он решил женить его на своей племяннице.
- И Синдбад, надеюсь, согласился? - спросил Милодар.
- Он у нас добрый, - ответила Шехерезада. - Ему было неудобно отказать султану.
- Наверное, Синдбад был страшно несчастлив! - воскликнула Алиса. - И эта племянница была жуткой уродиной.
- Ничего подобного, - возразила Шехерезада. - Она была красавицей и обожала Синдбада. Султан подарил молодожёнам дворец, и они счастливо прожили в нём два года. И вдруг молодая жена заболела. Конечно, Синдбад позвал лучших врачей, но врачи сказали, что не могут помочь. И тут Синдбада вызвал к себе султан и печально сказал, что хочет с Синдбадом попрощаться. Синдбад не сразу понял: ведь болела его жена! Но султан объяснил Синдбаду, что в Индии есть такой обычай. Если умирает муж, то вместе с ним хоронят его жену. А если умирает жена, то вместе с нею хоронят её мужа.
- Ничего подобного в Индии нет! - возразил Милодар. - Я там недавно был на конференции по светофорам.
- Это происходило в Эпоху Легенд, - напомнила Алиса.
- Ах да! Я так увлёкся, что забыл. Ну продолжай, продолжай!
- Прошло несколько дней, - сказала Шехерезада, - жена Синдбада умерла. Собрались родственники и соседи, отнесли гроб за город к большому отверстию в земле. Сначала туда опустили гроб, а потом на верёвке и живого Синдбада, спустили за ним кувшин воды, лепешку хлеба, крикнули сверху: «Сладкой тебе смерти, чужестранец!» - и наступила тишина. Положение у моего Синдбада было просто ужасное. От горя он лишился чувств, а когда пришёл в себя, все уже разошлись, на его крики никто не откликнулся. Потом он кинулся было искать выход из подземелья, да наткнулся на кучу скелетов и снова лишился чувств.
Шехерезада замолчала. Все подождали немного, потом Алиса спросила:
- Простите, а как же он выбрался?
- Не знаю я, как он выбрался! - воскликнула Шехерезада. - Не сказал он мне. Может, забыл.
- Продолжай, принцесса, - сказал Милодар. - Где нам ещё не надо искать Синдбада?
- Он побывал и в обезьяньем городе, - сказала Шехерезада.
- Точнее.
- Он попал в город, все дома которого глядели на море, и перед каждым домом стояла лодка или корабль. Весь день город жил как нормальные города. Но стоило наступить сумеркам, как люди садились в лодки или корабли и отчаливали от берега. Они проводили ночь в море неподалеку от берега, а с рассветом возвращались обратно. И всю ночь, пока город был пуст, в нём хозяйничали обезьяны. В сумерках они спускались с гор и ходили по улицам, ссорились и мирились - вели себя как люди. А с первыми лучами солнца обезьяны уходили обратно в горы, и люди занимали свои дома.
Тут Милодар не выдержал:
- Ты хочешь сказать, что люди, цари природы, мирились с таким унизительным положением? Они не истребили обезьян?
- Дело в том, что обезьяны, - продолжала Шехерезада, - жили на очень высоких деревьях, куда человеку не взобраться. А на этих деревьях росли драгоценные орехи. Так вот, жители города с утра набирали полные мешки камешков и шли в лес. Там они принимались кричать, дразнить обезьян и кидать в них камешками. А как вы знаете, обезьяны любят подражать людям. Они начинали рвать орехи с веток и кидать в людей. Так что к вечеру можно было вернуться домой, набрав мешок орехов.
- Остроумно, - заметил Милодар. - Надо использовать. А ещё были приключения?
- Ах, господин комиссар, - вздохнула Шехерезада. - Больше я ничего не могу вспомнить.
- Отлично! - Милодар прошёлся по комнате, потом указал пальцем на Алису и спросил: - Как, Аладдин, ты всё запомнил?
- Всё запомнил.
- Теперь ты знаешь, куда тебе не надо ездить и чего не надо делать?
Алиса стала говорить и загибала пальцы:
- Мне не надо жечь костёр на спине гигантской рыбы, мне не надо разбивать яйцо птицы Рукх, не стоит возить на себе злобных старичков, дразнить драконов и ночевать в городе обезьян. И ни в коем случае мне нельзя жениться на племяннице индийского султана.
- Молодец! - сказал Милодар. - А я тебе дам совет. Из рассказа уважаемой Шехерезады следует, что все путешествия Синдбада приводили его на Восток. Значит, страны Востока Синдбад уже объехал. Так что искать его надо на Западе. А теперь я попрошу принести нам волшебную лампу и искусственного джинна.
Милодар нажал на кнопку, которая была спрятана под тарелкой с рахат-лукумом, и сверху раздался голос:
- Дежурный по штабу слушает.
- Попроси лейтенанта Мошкина зайти к нам, - сказал Милодар.

Алиса в мире сказок
(к 90-летию со дня рождения Кира Булычёва)

Кир Булычёв

Редакция Даниила Алексеева

Книга III. ОПАСНЫЕ СКАЗКИ

Глава 5. ДЖИНН ДЛЯ АЛАДДИНА

Дверь в гостиную открылась, и появился двухметровый лейтенант Мошкин, который играет в баскетбол за сборную Антарктиды. Алиса сама была чемпионкой школы по прыжкам, любила волейбол и знала, что все сотрудники ИнтерГпола сдавали спортивные нормативы, а многие были отличными спортсменами. Например, её подруга Кора была чемпионкой мира по прыжкам в высоту, знала много приёмов, некоторым из которых научила младшую подругу и в спортивные игры тоже играла с удовольствием.
Вытянув вперёд руки, Мошкин осторожно внёс старинную медную лампу.
- Джинн подан! - сообщил лейтенант.
- Ну давай показывай, - сказал Милодар.
- Вылезай, нечистая сила! - приказал лейтенант Мошкин.
Лампа даже не дрогнула.
- Да поставь ты её на столик! - сказал комиссар. - И вспомни пароль. Ни один джинн не вылезет наружу, если не сказать волшебное слово.
- А какое слово? - спросил Мошкин. - Мне дали лампу и сказали: отнеси джинна комиссару.
- Вот так с вами всегда, - вздохнул Милодар. Он взглянул на потолок и спросил: - Дежурный, свяжи меня с группой заклинаний и паролей.
- Группа заклинаний и паролей слушает, - тут же послышался голос.
- На какой пароль откликается джинн, который сидит в лампе Аладдина? - спросил Милодар.
- Это секретный пароль, - ответил голос.
- Здесь все свои, - сказал Милодар. - Говори!
- «Цветут каштаны на Елисейских Полях», - ответил отдел паролей.
- Чудесный пароль! Никогда не догадаться. Кто составлял? - взревел комиссар.
- Младший научный сотрудник Сюзанна де Бланш, - сказал голос.
- Перевести Сюзанну де Бланш в парижское отделение нашего архива, - велел Милодар, - и довести до сведения всех сотрудников, что пароль должен состоять из одного слова!
- Так точно, - ответил голос. - Но Сюзанну жалко. Она так кофе умеет готовить!
- Значит, вам жалко себя, а не Сюзанну, - сурово ответил Милодар. - Но пароль менять поздно. Аладдин, вызывай джинна!
- Но это же опасно! - пробасил лейтенант Мошкин.
- Аладдин у нас - опытный полевой агент, - отрезал Милодар. - Он ко всему привык. Правда?
- Конечно, - ответила Алиса. Голос у неё дрогнул.
Она взяла в руки лампу.
- Потри её рукавом! - приказал комиссар.
Алиса потерла лампу рукавом и вспомнила пароль:
- Цветут каштаны на Елисейских Полях!
И вдруг лампа у неё в руке вздрогнула, задрожала, из неё повалил густой дым, лампа вырвалась из рук, со звоном ударилась о столик, и все услышали страшный голос:
- Кто посмел меня вызывать! На колени, ничтожная тля!
Алиса ничего не видела, к тому же она немного испугалась. Поэтому она сказала:
- Извините за беспокойство.
- Не так! - закричал Милодар. - Аладдин, ты забыл, что джинн - твой слуга. А ну сообщи ему об этом!
- Меня зовут Аладдин, - произнесла Алиса. - И я твой господин.
- Где же ты, мой господин? - откликнулся джинн.
Постепенно дым оседал и уползал за дверь, оставляя чёрные жирные пятна на полу, одежде и даже на потолке.
- Этого еще нё хватало! - Милодар даже на джинна не смотрел, так он был возмущён этим безобразием.
А джинн стоил того, чтобы на него посмотреть.
Хоть он и был надувным, но при этом он получился таким страшным, волосатым, зубастым, рогатым и бородатым, что трудно было поверить, что это только игрушка.
- Кто разрабатывал технологию? - закричал Милодар.
- Доктор Кранц! - ответил голос с потолка.
- Доктора Кранца ко мне! На полусогнутых!
- Доктор Кранц занят, - ответил голос. - Доктор Кранц утешает сотрудницу Сюзанну де Бланш.
- Всё ясно. В моей ставке сложился заговор против меня! - сказал Милодар. - Немедленно оторвите доктора Кранца от де Бланш - и пусть мчится сюда.
Джинн тем временем уселся на стол, схватил тарелку с рахат-лукумом и принялся кидать сладости в чёрную пасть, из которой всё ещё тянулся чёрный дымок.
- Что будем делать, хозяин? - спросил он у Алисы. - Хочешь, я всех этих людишек в крыс превращу?
- Не спеши, пожалуйста, - сказала Алиса. - Нам с тобой надо будет найти Синдбада Морехода.
- А это что за красотка? - спросил отвратительный джинн, увидев Шехерезаду. Шехерезада от страха прижалась к стенке.
- Это жена Синдбада, - ответила Алиса.
- Я на ней женюсь, - сказал джинн.
- Помолчи, джинн, - попыталась его остановить Алиса. - Ты же резиновый.
Тут в комнату вбежал главный изобретатель Кранц.
- А, вот вы где! - взревел комиссар. - Предупреждаю вас, доктор, что, пока вы не очистите от сажи эту комнату, домой вы не пойдёте.
Кранц встал на цыпочки, чтобы стать повыше ростом. Он был возмущён.
- Без сна и отдыха я делал для вас это чудовище. Вместо благодарности я слышу от вас упрёки.
Кранц двигался так быстро, что никто никогда ещё не видел его целиком.
- Я с честью выполнил задание. Я создал самого гадкого джинна в мире. Разве он не страшный? - кричал Кранц.
- Разве я не страшный? - спросил джинн и пустился в пляс.
- Но зачем этот дым? - спросил комиссар.
- А чтобы пугать. Сначала дым, а потом джинн.
- И что ещё он умеет делать? - спросил комиссар.
Доктор Кранц объяснил, как работает робот-джинн. Джинн был надувным. Если потереть медную лампу, он мгновенно надувался. Одновременно из кувшина вырывался чёрный дым для маскировки и устрашения врагов, а если необходимо, то и усыпляющий газ, но это было опасно, потому что газ мог подействовать и на самого Аладдина. Джинн мог шуметь, ругаться и пугать, но вообще-то он был безобиден.
В придачу к джинну Кранц успел сделать ковёр-самолёт, который джинн держал под мышкой.
- Проткнуть джинна нельзя? - спросил Милодар. - Если со стороны кто подойдёт.
- Не получится, - ответил джинн, - моя шкура непротыкаемая.
- А как мне загнать тебя обратно в лампу? - спросила Алиса у джинна.
Джинн долго скрёб в затылке, потом всё же вспомнил:
- Нужен пароль!
- Какой пароль? Про Елисейские Поля?
- Ни в коем случае. Нужен секретный пароль, понял?
У резинового джинна был такой же гадкий характер, как у настоящих.
- Меня охватывает тяжёлое предчувствие, - тихо произнёс Милодар. Он дёрнул себя за ухо, и тут же с потолка раздался голос:
- Дежурный по штабу слушает.
- А ну-ка узнай, голубчик, - сказал Милодар, - случайно не Сюзанна де Бланш разрабатывала пароль на исчезновение джинна?
- Именно она, - ответил голос.
- Это катастрофа! - произнёс комиссар. - И какой же пароль она выдумала?
- Одну минутку… ага, вот такой: «А ля гер ком а ля гер».
- Это ещё что такое? - взвыл комиссар.
- На войне как на войне, - перевела пароль Алиса.
- Ещё один пароль Сюзанны де Бланш, - сказал тогда Милодар, - и я ухожу в отставку.

Алиса в мире сказок
(к 90-летию со дня рождения Кира Булычёва)

Кир Булычёв

Редакция Даниила Алексеева

Книга III. ОПАСНЫЕ СКАЗКИ

Глава 6. АЛАДДИН В БАГДАДЕ

Когда подготовка к путешествию была закончена, и джинн благополучно заснул внутри медной лампы, Алиса попрощалась со своими друзьями и знакомыми и покинула гостеприимную Антарктиду.
Она полетела в Москву, в Институт времени, а оттуда перебралась в дупло старого дуба, что стоит на краю Дремучего леса в Эпохе Легенд.
Там её ждал старый волшебник Оох. Алиса передала через него приветы своим друзьям: мальчику–изобретателю Герасику, его отцу, богатырю Силе Пудовичу и дракону Долгожевателю. От дуба волшебством Ооха Аладдин в одно мгновение перелетел к городу Багдаду, но входить туда волшебник Оох не стал, потому что у него свои сложные отношения с тамошними волшебниками. Они уже три тысячи лет не могут решить, кто из них хитрее и сильнее.
- Спасибо, Оох, - сказала Алиса. - Я пошёл.
- Если будет совсем плохо, ты знаешь, что надо сказать об этом любой ласточке. Ласточки - мои слуги, они тут же за мной полетят.
- Не беспокойся, Оох, - сказала Алиса. - У меня много друзей везде. Я ничего не боюсь.
Волшебник Оох, похожий на бродячего дервиша в длинном коричневом халате и высоком чёрном колпаке, долго стоял у ворот великого города Багдада и смотрел вслед мальчику, о котором он, конечно же, знал, что это на самом деле девочка.
Как и было договорено.
Теперь, пока Алиса не возвратится к машине времени, спрятанной в старом дубе, никакой связи с ней не будет. Она должна действовать сама по себе.
Никакую другую девочку комиссар Милодар не отпустил бы на такое опасное дело, но Алиса для него была настоящим агентом, и он не мог видеть в ней ребёнка. «Агент Алиса Селезнёва», - сказал он про себя и повторил вслух:
- Агент Селезнёва.
Пока Милодар размышлял так в своём кабинете, мальчик Аладдин вошёл в город Багдад и не спеша пошёл по улицам, чтобы не привлекать чужого внимания.
Улицы кишели народом, в лавках торговали всем, что можно было найти в арабских странах, в Индии и даже в Атлантиде.
Порой посередине улицы обнажённые до пояса мужчины проносили носилки с богатыми горожанами или проезжали верхом воины или вельможи эмира. Аладдин, никем не замеченный, прошёл мимо базара и попал в тихий район, где за высокими глиняными заборами - дувалами - прятались богатые дома.
Шехерезада сказала Алисе, что надо перейти горбатый мостик через арык, повернуть направо - и там будут ворота, выкованные из красной меди и позолоченные, чтобы даже в дурную погоду они бросали вокруг солнечные блики.
Над глинобитным забором поднимались вершины пальм и деревьев манго, украшенных оранжевыми плодами. Ворота были приоткрыты, а по ту сторону дремал, сидя на корточках, сторож с копьём в руке.
Алисе не нужно было заходить в дом. Она даже не стала заглядывать во двор, хоть и любопытно было бы посмотреть, как живёт Синдбад Мореход.
На счастье, к воротам изнутри подошла служанка с корзиной.
- Эй, - сказала она стражнику, - ты обед проспишь!
Сторож вскочил и спросонья застучал древком копья о землю, поднимая пыль.
- Я и не собирался спать, Гюльчатай! - зарычал он, показывая, какой он грозный.
- Тогда возьми метлу и подмети двор, - сказала служанка и выбежала за ворота.
«Вот человек, с которым можно поговорить!» - решила Алиса.
- Простите, - сказала она, догоняя служанку. - Не можете ли вы мне сказать, вернулся ли домой уважаемый Синдбад Мореход?
Служанка остановилась и строго посмотрела на мальчика:
- Зачем тебе нужно? А ну отвечай!
- Мой покойный папа, - сказал Аладдин жалобно, и слеза упала на его щёку, - мой покойный папа, когда умирал, велел мне: «Найдёшь моего друга Синдбада Морехода, человека самого щедрого и справедливого во всём Багдаде, и он возьмёт тебя юнгой на свой корабль».
- Эх, чует моё сердце, что ты не врёшь, мальчик, - вздохнула служанка. - Но уже второй год, как мы ничего не знаем о нашем хозяине. Раньше он отовсюду присылал нам почтовых голубей или письма со встречными кораблями. Сейчас же ничего не известно. И я скажу тебе больше - недавно пропала наша несравненная Шехерезада. Сам шах, который давно питает к ней душевное расположение, приказал поднять на ноги всю городскую стражу, оповестить пограничников нашего царства - но всё впустую. Даже волшебники колдовали целый день и не смогли решить, куда же делась Шехерезада. Не похитил ли её дракон или злобный король подземного царства?
- Вернётся ваша Шехерезада, - сказал Аладдин, - точно знаю.
- Почему знаешь?
- Потому что я её сегодня видел живой и здоровой.
- Стой! Где ты её видел, негодный мальчишка?
- Я видел её в Антарктиде! - честно ответил Аладдин и кинулся бежать.
Служанка гналась за ним до самого базара, потом отстала, и шаги её затихли за его спиной.
Главное Алиса узнала - Синдбад Мореход домой не возвращался, и никто не знает, где он находится. Значит, надо будет искать его по следам.
Багдадский порт был велик, сюда по реке от моря поднимались даже морские суда, и на набережной, между тюков, ящиков и связок товаров, можно было увидеть людей с кожей самого разного цвета, от чёрных зинджей, каффиров и курчавых эфиопов до смуглых либо белокожих индусов, широколицых желтокожих китайцев и японцев, ступающих так гордо, словно их узкие, с орлиными носами лица были обращены взором внутрь себя. А среди перекупщиков, что приехали за товарами с Севера, было немало жителей степи с кожей цвета обожжённого кирпича, но были и вовсе белые люди, даже волосы у них были белые - они пришли от самой границы наступающих льдов. Их караваны везли мамонтовую кость и меха.
Мальчишка с лампой сразу пошёл в харчевню - посреди неё горел костёр, и вокруг костра на палочках были насажены рыбины. Там же на шампуре, подобном копью, жарилась баранина, и острым кинжалом торговец отсекал куски мяса и кидал на глиняные тарелки.
Перекусив, Аладдин подсел к большой компании грузчиков, у которых как раз был обед. Он завёл беседу о великом и знаменитом Синдбаде Мореходе. Все с удовольствием рассказывали сказки и правдивые истории о нём, но ничего нового Аладдину узнать не удалось. Эти сказки Алиса читала в детстве, смотрела мультики или слышала от Шехерезады.
Алиса уж собралась идти дальше, как в харчевню заглянул широкоплечий курчавый человек, как оказалось, грек с какого-то острова, лежащего за западным морем.
- Да я видел Синдбада, - сказал он. - Собственными глазами его видал на Крите.
- Где? - вскочила Алиса.
- А тебе зачем это знать, мальчик? Ты, небось, и слова такого - Крит - не слышал. И твоё счастье, если не слышал.
Грек прошёл к хозяину харчевни, и тот налил ему полную глиняную кружку вина.
Алиса подобралась к греку поближе и спросила:
- Когда вы видели Синдбада? Мне очень нужно это узнать.
- Спиро ещё ни разу не сказал неправды! Клянусь Зевсом! - воскликнул грек, и все в харчевне стали кричать:
- Он такой человек! Это точно! Лучше помрёт, но не соврёт!
- А ты кем будешь Синдбаду? - спросил Спиро.
- У меня послание ему от моего отца, - сказал Аладдин.
Грек оглядел Алису с ног до головы и вдруг, обернувшись к толпе грузчиков, спросил:
- Врёт мальчишка или как?
- Врёт! - закричали грузчики. - Не наш он, не видели мы его никогда.
- И одет он странно, - сказал кто-то из грузчиков. - Наверно, шахский шпион.
И Алиса поняла - надо отсюда бежать! Наверное, всёе правильно сшили и изготовили в мастерских техника Кранца или лейтенанта Мошкина. Но в чём-то глаза грузчиков углядели подделку.
Алиса скользнула к выходу, выбежала на раскалённую солнцем набережную и спряталась за грудой тюков, чтобы не упустить грека Спиро, когда он выйдет. Дело обстояло совсем не так плохо - в первый же день обнаружился след Синдбада.
С каждой минутой становилось жарче.
Алиса оглянулась - может, где-нибудь здесь протекает ручеёк или продавец воды сейчас пройдёт по набережной.
Неизвестно, когда грек выйдет из харчевни, а если побежать искать воду - то можно его упустить.
Прошло ещё несколько минут, и Алиса поняла - сил терпеть не осталось. «Вон там, на корабле, стоят матросы - я попрошу у них попить». Алиса подбежала к стоявшему у пристани кораблю.
- Простите, - крикнула она, - у вас не найдётся воды напиться? Я вам заплачу, у меня есть деньги.
На палубе судна стояло несколько матросов. Услышав просьбу Алисы, они прямо упали со смеху. Они корчились в хохоте, они падали на палубу, будто ничего смешнее они в жизни не слышали.
- Ну почему вы смеётесь? - обиделась Алиса. - Что такого в моём вопросе?
- Они смеются, - услышала Алиса голос грека Спиро, который именно в тот момент вышел из харчевни, - потому что видят нищего мальчика, а он хочет заплатить за воду. Видно, ты и в самом деле не тот, за кого себя выдаёшь.
Алиса кинулась бежать по пристани. Несмотря на жару, на некоторых кораблях ещё шла погрузка, на других готовились к отплытию, так что многие видели, как по пристани бежит мальчишка, а за ним - здоровый бородатый курчавый мужчина. Все решили, что грек гонится за воришкой, и один из матросов ловко подставил ей ногу. Алиса упала, медная лампа покатилась вперёд. Грек схватил Алису за шиворот, потом приподнял легко, как котёнка, и, сделав ещё шаг, подобрал лампу.
- Ты хотел поговорить со Спиро? - спросил грек. - Как тебя зовут?
- Хотел, - сказала Алиса, - а зовут меня Аладдином.
- А что у тебя за лампа? Она похожа на волшебную.
- Самая обычная лампа!
- Неправда. Но не в этом дело. Сегодня вечером мой «Пинос» отплывет в Грецию. Туда, где в последний раз видели твоего Синдбада. Ты хочешь плыть со мной?
- Да, - сказала Алиса.
- За это отдашь мне лампу.
- Только когда я найду Синдбада, - сказала Алиса.
- А пока лампа полежит у меня, - сказал грек.
Алиса подчинилась и поплелась за Спиро.
Они поднялись на корабль с загнутым носом и квадратным парусом. Кормчий и надсмотрщик над гребцами вышли встречать хозяина.
- Этот мальчишка, Аладдин, будет у нас на корабле. Мы его определим в помощники повару.
Кормчий не стал спорить. Наоборот, он сказал:
- Правильно, наш повар не справляется.
- Иди к повару, - велел Спиро мальчику. - А когда выйдем в море, придёшь ко мне в каюту, и мы с тобой вместе посмотрим, что там у тебя спрятано в лампе.
И капитан корабля потряс лампой, прислушиваясь, не звенят ли в ней монеты. Но Алиса знала, что без пароля кувшин открыть нельзя. А уж наверное грек Спиро не знает французского языка, хотя бы потому, что французский язык ещё не выдумали.

Алиса в мире сказок
(к 90-летию со дня рождения Кира Булычёва)

Кир Булычёв

Редакция Даниила Алексеева

Книга III. ОПАСНЫЕ СКАЗКИ

Глава 7. БЕСПОЛЕЗНЫЙ ДЖИНН

Повар оказался очень худым человеком с двумя горбами.
- Ты так на меня не смотри, - сказал он своему новому помощнику, - а то поварёшкой пришибу. У меня один мальчишка раньше был, всё смотрел и смотрел, вот и получил поварёшкой по голове, с тех пор кормит акул.
Повар оскалил зубы, но Алиса, с её большим жизненным опытом, догадалась, что повар её просто пугает. Такое у него чувство юмора.
Аладдину выделили подстилку за мешками с мукой и ячменем. Его работа заключалась в том, чтобы относить еду капитану и кормчему, у которых были отдельные каюты, мыть кастрюли и котёл для каши.
К вечеру Алиса устала до смерти. Попробуй выскрести котёл из-под ячменной каши и перемыть сто тарелок!
Она свалилась на мешки и сразу заснула. Повар растолкал её на следующее утро. Корабль шёл по широкой реке. Гребцы пели бодрую песню. День опять прошёл в трудах, а на третий день «Пинос» вышел в море.
Пока ветер не надул парус, работали гребцы, сидевшие на поперечных скамейках. Потом они подняли вёсла, и корабль, набирая скорость, понёсся по гладкому морю на юг, к проливу между Африкой и Азией, тому самому, на месте которого сегодня пришлось прорыть Суэцкий канал. В Эпоху Легенд проливы и моря были расположены не совсем так, как сегодня.
Когда стемнело и гребцы улеглись на скамьях, дремали или играли в кости, капитан велел Алисе подняться к нему в каюту.
Он сидел за столом без скатерти, перед ним стояла медная лампа Аладдина.
- Ну что, мальчик, будем разговаривать или в игрушки играть? - спросил грек.
- Я вас не понимаю, - ответила Алиса.
- Ещё бы! - Капитан покрутил чёрные усы и сверкнул чёрным глазом. - Фитиля в лампе нет, масло не булькает.
Капитан даже поднял лампу, чтобы посмотреть, булькает или не булькает. И оказался прав - не булькает.
- Золота в лампе нет - слишком лёгкая.
Капитан снова потряс лампой, чтобы показать, какая она лёгкая.
- К тому же лампа не открывается - я тут все ножи поломал.
Капитан показал на поломанные ножи, что лежали на столе.
- Теперь ты сам, как хороший мальчик, расскажешь мне, зачем тебе такая лампа.
- У меня масло кончилось, - быстро ответила Алиса.
- Ну что ж, - сказал грек. - Жалко мне было это делать, но придётся лампу пилить. Вон мне и пилу уже принесли.
Пила и в самом деле стояла, прислонённая к ножке стола. Зубья у неё были сделаны из зубов акулы.
- Жалко, - сказала Алиса. - Хорошая медная лампа, а вы хотите её распилить. Лучше верните её.
- Ты думаешь, что я глупый? - спросил грек. - Ты думаешь, если перед тобой неграмотный греческий капитан, то он не знает, что таскают мальчишки в медных лампах?
- А что?
- Конечно, джиннов!
- Я думаю, что вы преувеличиваете, - сказала Алиса.
- И вот что я решил, - сказал капитан. - Лампу мы, конечно, распилим, а тебя за враньё выбросим за борт.
Он смотрел на Алису, склонив голову и крутил кончики усов. А Алиса его не боялась. И не потому, что была отважной девочкой. Она поняла, что грек, хоть и правильно разгадал секрет лампы, убивать Аладдина не собирается. Боится он, что джинн разозлится. Кому понравится, если твой дом пилят без разрешения…
Нет, не будет капитан рисковать, он будет хитрить.
И Алиса стала ждать, как будет хитрить греческий капитан.
Капитан вздохнул, посмотрел в потолок и спросил:
- Чай пить будешь?
- Нет, спасибо, - сказала Алиса. - Я напился.
- А может, договоримся полюбовно? - спросил капитан. - Ты мне лампу, а я тебе скажу, куда поплыл с Крита Синдбад Мореход.
- А зачем вам лампа? - спросила Алиса.
- Мне надо жениться на дочке властителя острова Пафос. Никак он мне её не отдаёт. А я весь высох от любви. Видишь?
Грек не выглядел высохшим.
- Не знаю, - сказала Алиса, - мне надо посоветоваться с джинном, сможет он помочь или нет.
- Ага! Признался, гадкий мальчишка, что джинна с собой таскаешь! - закричал капитан.
- Потише, капитан, - сказала Алиса. - Зачем будить всех гребцов? Сейчас они сбегутся сюда, а у каждого своё желание…
В этот момент низкая дверь без стука отворилась, и в ней появился худой помощник капитана - кормчий.
Его чёрный птичий взгляд упал на лампу и тут же перелетел на Алису.
- Ты что пришёл? - спросил капитан.
- Шумели у тебя очень, Спиро, - сказал помощник. - Как бы не зашибли тебя.
- Меня? Зашибить? Да такого не найдётся…
- Я ж не о мальчонке говорю, - сказал кормчий, - но некоторые матросы и гребцы недовольны. Они думают, что этот мальчишка не просто мальчишка, а Аладдин и в лампе у него таится джинн. Ты знаешь, капитан, каждому хочется своего джинна заиметь. У каждого полон рот желаний.
- Всё! - разозлился капитан. - Долой отсюда! Всем спать! И пусть только кто-то посмеет залезть ко мне в каюту, я тут же ему голову отрублю. Вы меня, бандиты, знаете.
Капитан выхватил из-за пояса кривой нож, и его помощник задом выскочил из каюты. Алиса успела заметить, что за дверью толпятся матросы, стараясь заглянуть в капитанскую каюту.
Капитан захлопнул дверь и задвинул её на засов.
- Всё, - сказал он, - теперь мы победили.
- Кого же мы победили? - спросила Алиса. - Как же мы отсюда выберемся?
- Ничего страшного, - приказал капитан. - Мы твоему джинну прикажем нас отсюда отвезти на остров Крит на новом корабле. Вот мои матросы и останутся в дураках.
- А что, если у меня нет джинна?
- А если нет, то я тебя первым зарежу, - расхохотался Спиро. - Ну как, есть или нет?
- Он не сможет такое сложное желание выполнить.
- Чепуха! Для джинна это - пара пустяков. Ты ещё молодой, а я сказок про джиннов наслушался - ты не представляешь сколько. Да чего время тянуть - вызывай джинна, мы его спросим. Да ты не бойся, не бойся, я же заклинания не знаю, так что если джинн вылезет, он только тебя и будет слушаться. Давай, давай, время не ждёт.
- А если джинн вылезет, вы скажете, где искать Синдбада?
- Да мы вместе с тобой Синдбада отыщем.
Алиса подумала - как хорошо, что пароль такой сложный. Никто за ней его не повторит. Она потёрла бок лампы.
- Ах, цветут каштаны на Елисейских Полях! - сказала она вполголоса. И тут же изнутри лампы послышалось ворчание и всё нарастающий шум. Спиро побледнел и отскочил от стола. Из лампы рвануло чёрное облако дыма. - Не так буйно, - попросила Алиса джинна, - потом два дня за тобой не отмоешь.
- Я не виноват, - послышался голос из облака, - спрашивайте с доктора Кранца.
Капитан Спиро был отважным мореходом, но, конечно же, при виде чёрного дыма и звука могучего голоса он забился в угол своей каюты.
- Чего вызывали? - спросил джинн. Один его вид - зелёного, с физиономией исключительного уродства - способен был перепугать и современного разумного человека, каково же было обитателю сказочного времени!
- Скажи, мой слуга, - сказала Алиса. - Можешь ли ты выполнить моё приказание?
- Как всегда, - ответил джинн, - я склоняю бороду к твоим стопам и сдуваю пылинки с пальчиков твоих ног. Приказывай, Аладдин!
- Я сам всё объясню, - сказал Спиро и вылез из-под стола. Слова джинна его успокоили. - Вы меня слушаете?
- Я слушаю только Аладдина, - ответил джинн.
- Я говорю устами этого доброго капитана, - объяснила Алиса.
- И что тебе надо, добрый капитан? - спросил джинн.
- Этот корабль попал в руки злых и недостойных моряков, - сообщил Спиро. - Они хотят нас убить.
- Ничего страшного - я их сейчас всех перебью, - сказал джинн, и тут же за стенами каюты послышался топот. Алиса поняла: моряки подслушивали их разговор с джинном и побежали прятаться.
- Нет, убивать их не надо, - быстро сказала Алиса. - Пускай живут. Но мой капитан хочет, чтобы ты перенёс нас поближе к острову Крит и дал нам корабль, полный товаров.
- А этот чем тебе не нравится? - спросил джинн.
- Он - маленький, старый, и ходить на нём - сплошное разорение. Пускай он останется моему помощнику, а я хочу такой… такой… три палубы… пять палуб… три мачты… шесть мачт…
- Но, капитан, - сказал тогда джинн. - Я относительно небольшой и мирный джинн. Моя работа - защищать мальчика Аладдина, а не строить корабли и не носить их через все моря. Так что отстань от меня со своими глупыми запросами. Или ищи себе другого джинна, пострашнее.
- Слабосильных джиннов не бывает! Ты не джинн, а бездельник! - возмутился капитан Спиро.
- Не оскорбляй моего джинна! - рассердилась Алиса.
- Ну а что ты можешь? - помолчав, спросил Спиро у джинна.
- Могу тебя придушить.
- Это каждый джинн может.
- Могу скатерть-самобранку устроить, попируем, - сказал джинн.
- Да мы только что от Багдада отплыли.
- У меня есть ковёр-самолёт, - сказал джинн. - Могу тебя перенести в другую страну, только не очень далеко и не очень быстро.
- Ну почему мне так не везёт с джиннами! - закричал Спиро.
- Потому что я сравнительно новый и синтетический.
- Я не знаю, что значит - синтетический, - сказал Спиро. - Это, наверное, ругательство, вроде как бы горбатый.
В окошко, ведущее на палубу, сунулась физиономия моряка.
- Мы всё слышали, - сказал матрос. - Зла на тебя, капитан, не держим. Ты, так же как и мы, с этим мальчишкой попался. Пускай этот джинн в парус дуть будет. Хоть какая-то польза.
- Как это в парус дуть? - спросил джинн.
- Станешь дуть, а наш корабль будет нестись по волнам.
- Ещё чего не хватало! - возмутился джинн. - У меня задача охранять мальчика, а не дуть в ваши дурацкие паруса.
- Мальчишка, а ну прикажи джинну! - сказал капитан. - А то и в самом деле выкупаешься.
- Ты как, джинн? - спросила Алиса. - Тебе не трудно?
- Мне не трудно, но унизительно, - ответил джинн. - Пошли наружу, покажете мне, что надо делать.
Джинн с трудом протиснулся в дверь капитанской каюты и оказался на палубе. За ним вышли капитан Спиро и Алиса.
Со всех сторон сошлись гребцы и матросы.
- Иди сюда! - приказал помощник капитана. - Дуй, только не перестарайся.
- Нет, - сказал джинн. - Гордость не позволяет.
- Ах так! - воскликнул капитан. - Тогда выкиньте их с мальчишкой в море.
Джинн только и ждал этого момента. Он нажал на кнопку, которой его снабдил доктор Кранц, и облако голубого сонного газа окутало весь корабль.
Это было последнее, что успела увидеть Алиса.
После этого она заснула, и ей снилось, как она идёт по марсианской полянке, усыпанной марсианскими незабудками.