«Система отделения инвалидов – не что иное, как сегрегация и апартеид»Священник Петр Коломейцев, клирик храма Космы и Дамиана в Шубине, декан психологического факультета РПУ:
Чтобы люди с физическими особенностями не чувствовали себя отверженными, в храмах должна быть благожелательная среда. Для незрячих людей необходим информативный пол, чтобы они могли чувствовать, где дорожка, где проход.
Для неслышащих должен быть переводчик, или чтобы храм был оборудован специальной петлей индуктивности, которая позволяет переключать слуховой аппарат в специальный режим, когда шёпот или шуршащая одежда рядом стоящих людей не мешают. Это простое оборудование, но, к сожалению, оно мало где применяется.
Людям с нарушением опорной системы важно обеспечить логистику – чтобы кто-то из прихожан мог привезти их в храм и после службы отвезти обратно домой.
К сожалению, не во всех храмах можно сделать пандусы, особенно если это памятник архитектуры. Мы в нашем храме сделали небольшой пандус, и наша прихожанка, которая передвигается на инвалидной коляске, может посещать богослужения. И, конечно, в любом храме найдутся люди, которые помогут инвалиду на коляске преодолеть ступени.
В нашем приходе есть молодой человек, у которого не двигается рука и есть проблемы с речью. Он посещает обычную молодежную группу и чувствует себя там вполне комфортно и свободно. Но у нас создана и отдельная специальная группа слепо-глухих людей. Когда в нашем храме были открыты курсы изучения жестового языка, одна прихожанка привела знакомого слепо-глухого человека, а потом образовалась целая группа таких людей, которые образовали творческое объединение «Круг». Получился своеобразный реабилитационный центр, где слепо-глухие люди могут общаться, заниматься творчеством и даже устраивать праздники – с ярмарками, выступлениями, чаепитиями.
Координатор этого творческого объединения приводит своих подопечных на Литургию, обычно по одному или по два человека. Я их исповедую – человек кладет свою руку на мою, и я дактилирую текст, а он мне голосом отвечает. А координатор потом с помощью пальцевой азбуки переводит им текст службы.
Идею отдельных храмов для инвалидов я не поддерживаю. Вся наша система специального образования была построена именно на этом – это и спецшколы для различных категорий инвалидов, и Учебно-Производственные предприятия, и поселения при этих УПП. Эта система – не что иное, как сегрегация и апартеид. Мы это все уже пережили, и хотя нельзя сказать, что все было исключительно плохо, но это была отдельная «страна глухих», отдельная «страна слепых». Мы их убирали подальше с наших глаз – из школ, культурных мероприятий, все для них организовывалось отдельное, свое.
Но сейчас, я считаю, наступает время инклюзии, когда становится очевидно, что люди с инвалидностью должны быть включены в общую жизнь. Поэтому не надо строить отдельные специальные храмовые комплексы, чтобы выпихнуть инвалидов из наших храмов, а надо сделать так, чтобы они смогли прийти в любое место.
К сожалению, это понимают не все, срабатывают устоявшиеся стереотипы. Когда мы делали реабилитационный лагерь для детей-инвалидов, нам говорили: «А вы можете как-то цивилизованно огородить наших нормальных детей от ваших уродов? Наши дети насмотрятся на них и что будет хорошего? Не водите их в столовую, на соревнования вместе с нашими детьми».
Это все похоже на времена Спарты, когда царь Ликург принял закон об инвалидах детства: нездоровые дети должны быть умерщвлены. Мы же не к этому должны возвращаться, а сейчас происходит что-то похожее: то в одной школе родители выступили против размещения в школьном альбоме фотографии девочки с синдромом Дауна, то в другой школе родители протестовали против пандусов. А возьмите, например, шведский букварь – там на картинке среди детей есть и ребенок в инвалидной коляске, и темнокожий ребенок. Все они граждане одной страны, все они имеют право учиться в одной школе.
Надо думать не как выпихнуть и потом куда-то запихнуть людей с особенностями, а как открыть им наши двери, как их впустить в нашу жизнь. Когда я возил своих детей в реабилитационные лагеря, я слышал: «Вот, насмотрятся они на уродов, сами станут уродами!» Ничего подобного! Выросли замечательные дети – они и к обычным людям относятся более внимательно и чутко, потому что понимают, что у каждого человека есть свои особенности. У меня в издательстве «Никея» совместно с коррекционным педагогом и психологом Кристель Манске на эту тему вышла книга – «Каждый ребенок особенный».