В сказочном «зе Вилладж» опубликованы исповеди сказочных россиян, испуганно спрыгнувших в Грузию. Текст — огненный! Даже цитаты приводить трудно: всё такое вкусное. Но я попытаюсь.

Иван, 24 года, копирайтер:

«Последние полтора года я работал копирайтером на фрилансе. Зарабатывал копейки: в месяц не больше 15 тысяч рублей. Но мне много и не нужно: жил в деревне у бабушки, где у меня и дом, и еда. Тратился только на одежду и тусовки, на которые ездил по выходным в соседний город. Накоплений у меня не было.

Я много хожу на митинги, но мои родители — конформисты... Родители скинули мне 30 тысяч рублей. Перед отъездом, отец привёз наличные — 80 тысяч рублей, а ещё 70 долларов и 161 евро... Мне нужно найти работу, в идеале маркетологом в зарубежной компании».

От Марфы, 27 лет, архитекторки:

«В Москве я работала архитекторкой в государственной организации "Моспроект" (поняла, что "винтик, ничего не решаю")... После нашего отъезда, там останется выжженное поле из "путинистов". Из-за денег я не волнуюсь. Я много чего умею делать руками: рисую, да и посуду помыть мне не сложно. Пока же я хочу заняться живописью: документировать будни эмигрантов, чтобы сохранить их для истории».

От Элины, 24 года, режиссёрки:

«Последние несколько лет я работала театральной режиссёркой в государственных и независимых институциях, делала перформативные проекты, работая в России с феминистскими и квир-текстами и адаптируя их для театра.

...Я начала работать над своим первым фильмом: хочу снять истории российских политических эмигрантов в Грузии. Учу французский язык и, в будущем, хочу переехать во Францию. За своё будущее я не боюсь. Мы будем нужны и востребованы. Да, возможно, первое время ничего не будет получаться. Тогда я спокойно поработаю няней или пойду мыть чашки. Будет сложно, но, со временем, мы всё преодолеем».

Что, ув. друзья, общего в этих монологах?

Правильно. Общее в них:

1). То, что их герои «сидели» в России на «бюджетах» (кто на казённом, кто на бабушкином);

2). То, что они (ну, кроме бабушкиного «копирайтера») полны веры в себя и намерены написать картины о себе и снять кино о себе, переживших столь экстремальный опыт, а в будущем, конечно, мир примет их и начнёт платить им за полотна и за режиссёрство фем-квир-спектаклей.

Ответ на вопрос, почему они так думают, вполне, как представляется, очевиден. Потому что перед нами представители когорты, действительно совершенно не подозревающей о жестокости мира.

Они понятия не имеют, что в мире может не быть никакого бабушкиного холодильника, вымени «Моспроекта» и казённых грантов на культурку. Ведь глупая, нескладная, конформистская бабушка-родина никогда прежде не сталкивала их с практическим опытом отсутствия вымени. Напротив: она сталкивала их с другим, позитивным опытом, в том числе и заграничным. Очевидно же, что если вы скатались в Брюссель, там посетили несколько прекрасных вечеринок, болтая на хорошем английском, и приятно «взаимоопылились» с симпатичными мальчиками из Франции, то вы однозначно интегрируетесь.

Нет-нет, они, конечно же, готовы к трудностям. И я даже знаю, откуда это про «мыть посуду»: из кино. Внешний мир — сенсей, который сначала испытает их мытьём чашек, а потом смягчится и научит кунфу.

Я не хочу сказать, ув. друзья, что этот нервный целлофан — это и есть всё, что от нас уехало. Это не так: мы потеряем (по меньшей мере, на время) немало и нужных специалистов. Показательно другое: то, что именно этих людей выбирает в качестве демонстрации непоправимости российских утрат передовое СМИ.